Царица амазонок

Уже готовая разрыдаться от испуга и разочарования и боясь оставаться на одном месте дольше нескольких секунд, я наконец выбрала левый проход, полная решимости сразу вернуться назад, если он окажется неправильным. Но выяснилось, что отличить этот тоннель от того, по которому я проходила чуть раньше, практически невозможно; я ведь не обращала внимания на детали, потому что не смотрела по сторонам. Горка камешков, широкая трещина в стене – все эти находки лишь сильнее удручали меня, и в конце концов мне захотелось просто сесть там, где я стояла, в надежде, что поисковая группа найдет меня до того, как вернется чудовище.

Но прежде чем я успела поддаться этому трусливому порыву, тоннель расширился и превратился в настоящий коридор. Ободренная видом креплений для факелов на стенах, я прибавила шагу, держа перед собой телефон, и наконец добралась до какого-то грота со сводчатым потолком. В слабом свете телефона, конечно, не слишком многое можно было различить, но то, что я увидела, выглядело многообещающим. Я стояла на берегу чего-то, похожего на подземный канал. Призрачная картина плывущих по нему лодок и весел предполагала, что этот канал некогда был судоходным и, значит, когда-то куда-то выводил. Может, он был частью античной водопроводной системы, а может, я стояла около древней дворцовой канализации. В любом случае канал должен был где-то выходить на поверхность. Даже подземные воды Аида должны ведь куда-то течь…

Решив, что это и есть мой шанс выбраться из-под земли, я пошла по каменистому дну, молясь о том, чтобы не выбрать неверное направление и не уткнуться в тупик, заваленный обрушившимися камнями. К этому времени я уже отчаянно замерзла, а нога, оставшаяся в одном носке, пульсировала от боли, стоило мне оступиться, и служила постоянным напоминанием о том, насколько я уязвима.

То и дело спотыкаясь о неровное дно дворцовой канализации, я снова и снова теряла равновесие и в конце концов в кровь ободрала руки, слепо хватаясь за все, за что только можно было ухватиться. Регулярно открывая телефон, я пыталась определить время, но у меня ничего не получалось. Цифры потеряли свое значение. Чтобы не лишиться силы духа, я попробовала несколько раз повторить бабушкину мантру, но зубы так сильно стучали от холода, что у меня ничего не вышло.

В какой-то момент моя левая рука задела нечто вроде влажной, липкой паутины. Открыв телефон, я увидела корни, свисавшие с потолка. Взбодрившись от запаха земли и явного свидетельства близости надземного мира, я снова зашагала вперед, перелезая через кучи мелких камней и крупные валуны… пока проход не стал настолько узким, что дальше мне пришлось ползти на четвереньках.

Онемев от холода, я ползла, словно червяк, сквозь тесную щель, упорно расчищая себе путь, отталкивая в стороны обломки камней. Я была уже в таком отчаянии, уже так близка к тому, чтобы потерять остатки надежды, что почти не поверила, когда наконец выбралась наружу через расщелину, заросшую скользким мхом. Подняв голову и различив полумесяц в небе над собой, я заорала от радости… и тут же отскочила в сторону, когда мимо меня пронесся автомобиль со светящимися в темноте фарами… Я видела, как вскоре он свернул в сторону мотеля.

Дохромав до залитой грязью парковки, а затем поднявшись по каменным ступеням на общую террасу перед гостевыми комнатами, я изо всех сил старалась остаться незамеченной. Видя, что в комнате Ника все еще горит свет, я на цыпочках прокралась мимо его двери, стараясь издавать как можно меньше шума и одновременно шаря в карманах в поисках ключа.

Но ключа от моей комнаты там не оказалось. Не было и ключа от хранилища табличек, который дала мне Ребекка. В безмолвной муке я прижалась лбом к своей двери.

– Вам уже лучше?

От звука мужского голоса я чуть не подпрыгнула и резко выпрямилась. Меньше чем в десяти шагах, прислонившись к стене, стоял Ник и смотрел на меня, скрестив руки на груди.

– И что это случилось с вашим ботинком?

Хотя тон его голоса был не слишком дружелюбный, я все же смягчилась и устало качнула головой:

– Я и сама точно не знаю.

Только после этого Ник подошел поближе, и его босые загорелые ноги резко выделялись на фоне белого пола террасы.

– Что происходит, Диана?

Я не имела ни малейшего желания что-либо объяснять. Но как только Ник увидел мое лицо, его взгляд мигом изменился. Не говоря ни слова, он взял меня за руку и отвел в свою комнату.

– Ну-ка, посмотрим… – Он внимательно изучил мой ушибленный висок при свете потолочной лампы. – Вы теряли сознание?

– Не думаю… – начала было я.

А потом я увидела собственное отражение в висевшем на стене зеркале. Синяк выглядел куда хуже, чем ощущался; я увидела не только большую красную припухлость в том месте, куда меня ударили моим собственным фонарем, но и темное пятно, которое уже расползлось вокруг правого глаза.

– Что случилось?

Я поморщилась, когда он дотронулся до синяка:

– На меня напала дверь.

Ник исчез в ванной комнате.

– Мне что, повторить вопрос? – сказал он, вернувшись и решительно прижимая к моему виску влажное полотенце.