Царица Армянская

Каранни недовольно взглянул на Андзева, знал, что тот в давней тяжбе с Урси Айруком из-за пастбищ и рек, что пролил немало крови в Тавруберане. Одним словом, истинный смутьян. Однако что-то он слишком весел, чем-то, видно, доволен. Может, уж прослышал о смерти своего врага Урси Айрука?..

Каранни сдержал гнев и, не успел еще Андзев раскрыть рот, громко сказал:

— Привет тебе, любимец моего царя-отца, Андзев. Поведай, родоначальник, благоденствует ли твоя страна, в полном ли здравии твой род, все твои близкие?

Андзев медленно опустился на колени:

— Все хорошо, божественный. Вся моя жизнь…

— Отец мой велел спросить, в сытости ли живет у тебя мастеровой люд и твои воины?

— Все сыты, государь мой!

— Не сетуют ли боги твои, что мало жертв им приносишь?

— Но…

— Мой царь-отец, который тебе повелитель, не имеет ли причины быть недовольным тем, что ты недостаточное число работников посылаешь на возделывание его земель, на устройство дорог? И тигровых шкур ты отцу моему не шлешь, чтобы мог он упокоить усталые ноги свои в их тепле и мягкости. Не шлешь ему и рабов в дар, из числа тех, что насильно угоняешь у своего соседа, тавруберанского родоначальника Урси Айрука!..

Андзев и на коленях был почти вровень со стоявшим перед ним во весь рост царевичем. Каранни с горечью посмотрел в его растерянные, бегающие глаза.

— Встань, властитель Васпуракана. Если боишься, что накажу тебя, то напрасно. Ты к другу приехал. А если, выражая почтение, склоняешься передо мной, то этого делать не следует, потому как ты в возрасте отца моего, и, повторяю, он любит и чтит тебя и просил приветствовать тебя, дать в твою честь обед.

Родоначальники были восхищены мудростью и благоразумием престолонаследника: «Страна наша сейчас во власти сильного человека!» — с радостью думали они.

В честь Андзева Каранни устроил игрища, в которых участвовали все царево войско и войска родоначальников. Затем выехали на лодках в увеселительную прогулку по морю, не очень, однако, удаляясь от берега. Был дан и отменный обед. От выпитого вина и пива все раскраснелись и обратили взоры на запад, туда, где несет воды священный Евфрат.

Каранни вспомнил слова Мари-Луйс, которая как-то сказала: «Познай того, к кому питаешь враждебные чувства, и тем освободишь себя от излишней ненависти». Ненависть — состояние, недостойное похвалы, но она, увы, часто сопутствует нам…

Родоначальник Андзев прибыл с двумя сыновьями и с полсотней воинов. На душе у него было неспокойно. Он ненавидел Куммаху со всеми ее уложениями и грезил о том, чтобы объявить себя царем Васпуракана. Из страны хеттов к нему то и дело наезжают разного рода люди. Разве престолонаследнику это неведомо, о боги?.. Царь хеттов Мурсилис говорит ему: «Ты, Андзев, отойди от Уганны, и я пришлю тебе корону. Твоей голове очень пойдет корона». И много другого обещал ему Мурсилис. От вожделений сердце у Андзева разрывается. Да и что ж в том такого, что хочется быть царем? Его родословная ведется от самого прародителя армян достославного Гайка. В своем дворце он уже давно завел и царский трон, и правило величать себя царем.

После завершения обеда Каранни попросил, чтобы Андзев прислал каменщиков сюда, на берег моря.

— Мне очень нравится тот маленький островок. Видишь, вон?.. Будь добр, подари его мне. Я хочу построить там башню и поставить на ней часового. Царь хеттов Мурсилис делает вид, что ищет сближения с нами, но на уме у него одно: уничтожить и меня, и тебя и захватить твое море Наири. А за остров я дам тебе две сотни коней и десять колесниц.

Андзев опустил голову, скрывая лицо, которое — он это чувствовал — страшно побледнело.

— О божественный, не надо мне ничего. Я с радостью дарю тебе этот остров, в честь твоего, такого приятного для меня, приезда.

— Только в обмен, дорогой Андзев! — сказал Каранни. — Право на землю священно. Там, где у земли нет хозяина, человек теряет честь и совесть, там рушится разум, исчезает разница между скотиной и пастухом, ее пасущим.

* * *

Андзев поспешил исполнить просьбу престолонаследника, и каменщики очень скоро были доставлены на берег. Каранни вместе с ними отплыл на лодках и высадился на острове.

У одной из скал у рыбаков были построены шалаши. Именно там и заложили основание башни.

Каранни сделал каменщикам подарки. А затем, обращаясь к Андзеву, сказал:

— Поскольку остров этот теперь мой, то, выходит, и все, кто на нем обитают, тоже принадлежат мне? И эти рыбаки, и каменщики? Не так ли, Андзев?

— Так, так! О, конечно же так!.. — поспешил заверить родоначальник Васпуракана.

— А ты, Андзев, мудрец!..

Каранни объявил, что освобождает от рабства и рыбаков, и каменщиков, что теперь они свободные люди.

Изрядно опешившие, эти свободные люди в знак благодарности кинулись ему в ноги. А Каранни уже занялся другим: он велел привезти к нему с берега Нуар. Увидев девушку, престолонаследник не смог посмотреть ей в глаза: сердце еще горело огнем.

Нуар вся дрожала, предчувствуя, что с ней произойдет что-то страшное. Может, престолонаследник решил принести ее в жертву, бросить в основание строящейся башни?..