Царица роз и три папы

Шах и мат. Ноутбук лежал на диване. Сайт нашли без проблем, как и контакты. На этот раз пришлось обратиться к внукам хозяйки за телефоном. Я порадовалась, что стащила у мелкого кошелек. Правда, ушлый Марик не носил там кредитных карт, только наличку. И то всего триста евро мелочью. Славик назвал его несносным скупцом. Но сейчас мелочь как раз пригодилась, чтобы коррумпировать детвору.

Славик позвонил, но нас ждало разочарование. В связи с ковидом, музей не работал, и всех распустили на удаленку. Давать номер сотрудника тоже отказались, несмотря на то что Дана из Магадана была выскочкой и даже пробовала грозиться русской мафией.

– Славик, мы идиоты! – хлопнула я себя по лбу. Потому что к тому времени я залезла в интернет, нашла аккаунт Миши, и стала методично просматривать его друзей. К счастью, их у него было не так уж много. Греческие имена и фамилии сразу бросились в глаза. Среди них я быстро нашла Димитриса Николау. Эта фамилия спровоцировала неконтролируемый хрюк Славика, который тут же переименовал грека в Кольку.

Недолго думая, я нажала на значок телефона в приложении, и пошел видеовызов.

– Не вздумай лезть в разговор. И тем более называть его Николаем, – строго велела я этому весельчаку с бананом во рту.

– Что, даже нельзя спеть ему «Николай, Николай, Николай! Не смогу разлюбить твой лали-лалай»? – заголосил Славик, пугая кошек.

Те с шипением сиганули с дивана и понеслись во двор. Хорошо, что вернувшаяся к этому времени хозяйка работала в саду. И не слышала этот пассаж.

– Ты так трясешься, как будто мы президенту Греции звоним. Наверняка какой-нибудь очкарик в белом халате, который считает найденный им черепок ночного горшка самым значимым открытием для мира науки.

Через три гудка экран явил нам лицо мужчины слегка за пятьдесят, с залысинами и без очков, которые предрекал Славик.

Увидев меня на экране, он зачем-то проворно натянул на нос маску.

Славик, конечно же, сразу заорал:

– Не дрейфь, Колясик, мы не заразные! Нам в детстве БЦЖ делали!

Пришлось треснуть его по затылку. И я понадеялась, что Димитрис не знает русского, зато знает английский. В отличие от Славика, армянских корней, даже приемных, у меня в роду не было. А его познаний в армянском вряд ли хватит на содержательный разговор о погибшем. К счастью, мужчина на мое приветствие ответил на английском весьма бодро и поинтересовался, чем может быть мне полезен.

Я бегло представилась и перешла к сути.

– Вы Димитрис? – спросила я, а мужчина, задумавшись, осторожно кивнул.

– А вы кто? – спросил он, разумеется, на английском.

Но я его речь вам сразу переведу на русский, чтобы ни одна важная деталь не ускользнула от вашего пристального внимания.

– Имя Михаил Сомов вам о чем-то говорит? Русский, он дружил с вашим коллегой, который погиб. Познакомились они во время выставки в Афинах.

– Михаил? – Димитрис нахмурился. – Конечно, он славный парень. Мы общались не так давно…

– Это было несколько дней назад?

– Да, кажется, так… Тогда как раз Яннис погиб. Бедняга, такая ужасная смерть… Но, простите, кто вы? Я так и не понял…

– Управление ДАДУ, – крякнул приятель, и пояснил: – Детективное агентство добрых услуг. Даду. Даду-даду, – пустился в советские песни и пляски Славик, внезапно осознав, как чудно звучит выдуманная им аббревиатура.

– Мы расследуем гибель Михаила Сомова, – пояснила я, радуясь, что грек не шарит в нашей иерархии и не помнит перлы Горбачева. – У Михаила – не Горбачева, а Сомова – в записях нашли ваш номер. Не скажете, зачем он вам звонил?

– Как гибель? Но… Он же… мы же общались? Вы уверены?

Ввести его в курс дела стоило аккуратно. Не вдаваясь в подробности, сложно было объяснить, почему мы могли посчитать эту смерть криминальной.

Я потратила несколько минут, повествуя о последних часах Миши в нашем отеле, и снова вернулась к своему вопросу:

– Его взволновала смерть Янниса, – пожал плечами ошарашенный новостью Димитрис. – Как и всех нас.

– Яннис! Это же его имя было обведено красным в той распечатке! – зашептал мне в ухо Славик. – Я же говорил, красный – цвет крови! Пришили Янниса эти канальи, как пить дать!

Эта информация требовала того, чтобы быть переваренной, но я не могла прерывать беседу.

– Что их связывало? – задала я вопрос, приглядываясь к мужчине.

Мне показалось или он нервничает чуть больше, чем следует? Хотя при виде Славика, стянувшего волосы в кокетливый ананасик на макушке, кого угодно может пробрать. А тут новость о гибели молодого парня, которого он знал. Пусть и не очень близко.

Димитрис, чуть подумав, рассказал нам про завязавшуюся дружбу между русским молодым энтузиастом и старым искусствоведом из Афин. В принципе, все это я и без того знала. Не знали мы только то, что именно этот старик интересовал и наших похитителей.

– Они были во многом похожи. Наверное, Яннис увидел в Михаиле себя в молодости. Такой же увлеченный. Он даже приглашал его к себе домой. Но… вы знаете, что именно случилось с Михаилом? Это точно не несчастный случай?

– Мы работаем, – туманно ответила я, а Димитрис поник:

– Знаете, это очень странно…