Царская немилость

Полежав для завязывания жирка на лавке в отведённой для него комнате, граф почти заснул, но тут в мозгах как прояснило. Даже на лавке подскочил.

Косички у ахтырцев этих, прошедших мимо него и зашедших в магазин к ювелиру, отсутствовали. Не было трёх косичек на их головёнках. Две должны были быть на щеках и одна на затылке. Их не было. Рожи были гладко выбриты. Ещё и усов не было. Да, не все офицеры носили эти косички, но вот унтер-офицеры точно все. Это как отличительный признак, что ты гусар. Может, тоже для защиты первые гусары себе заплетали. Когда непосвящённый человек смотрит на гусарский наряд, то он думает, что вся эта вычурность для красоты. Ничего подобного. Все эти витые шнуры, это как кольчуга. Они защищают от удара саблей. Плотный этот витой толстый шнур тяжело перерубить. Особенно если удар будет скользящий. Точно так же и кивер. Это очень прочная конструкция из толстой кожи, в том числе и её трудно перерубить лёгкой саблей. А закреплён он на голове специальными ремешками, которые обшиты железными чешуйками, и они оберегают лицо гусара от бокового удара. Ментик тоже не зря вешается на плечо. При атаке он развевается и скрывает истинные размеры воина. Удар противника приходится по ментику и за счёт всё тех же шнуров получается скользящим. А ташка прикрывает ногу.

Ладно, бог с ними, с настоящими гусарами. Эти были ряжеными. Не он один, оказывается, инкогнито в Москву прибыл.

Нужно было идти продавать штуцер. Брехт выбросил пока из головы ахтырцев и стал спускаться на первый этаж. Штуцер был плотно завёрнут в кусок войлока тонкого, а потом в ткань. Эдакий тубус получился, и неясно, что там внутри. В магазине о чём-то разговаривал с незнакомым Брехту немцем Йохан Шмидт. Немцем, так как разговор вёлся на языке Гегеля.

– Гутен таг, – кивнул собеседнику хозяйскому Брехт.

– О, герр Мозер. Это Клаус. Он сейчас рассказал мне ужасные вести. – Подскочил к Мозеру баварец.

– Что-то с императором Священной Римской империи германской нации и королём Германии Францем II?

– Да чтобы он отправился в ад быстрее. Нет. Клаус рассказал, что вчера на Кузнецком Мосту ограблено сразу два магазина. И представляете оба они… Ну, это те магазины, куда я вас направил. Магазин сельхозинструмента этого англичанина Паркинсона и магазин ювелира из Нижних Земель Ван дер Линдена. Представляете, пока мы с вами обедали, их обоих убили и ограбили. И ладно бы ювелира, это понятно, там полно дорогих вещей, но кому понадобилось грабить моего конкурента – этого противного, прости господи, земля ему пухом, Паркинсона. Какой смысл грабить лопаты. Да одно кольцо у голландца стоит дороже, чем десятки лопат. Но вот герр Штольц говорит, что магазин вынесли полностью, ни одного гвоздя не оставили, ни одной лопаты. Даже вилы вынесли.

– А вы не заходили сегодня к ним? – как-то подозрительно глянул на Мозера Клаус Штольц. Или показалось. Немцы, они вообще все подозрительные.

– Да, я стучался к господину Ван дер Линдену, но никто не открыл, и я пошёл в другой магазин на Тверской бульвар. Н-да, на самом деле интересно, кому нужны лопаты? Нет. Мне вот нужны, но убивать за лопату… И в самом деле – проще убить или ограбить просто ювелира, за золотую табакерку можно выменять несколько десятков лопат.

– Вот и я об этом же. Странное и убийство, и ограбление, – поддержал его герр Шмидт.

– А ювелира тоже убили? – полюбопытствовал Брехт у герра Клауса.

– Да, перерезали горло и вынесли почти весь товар.

– А ведь я пару минут тарабанил в его дверь. Неужели никто ничего не видел? – «поразился» герр Мозер.

– Говорят, что там видели незадолго людей в мундирах. Ахтырских гусар. Но это ерунда, мало ли господа офицеры зашли в ювелирный, чтобы купить подарочки своим мамзелькам, – махнул рукой герр Штольц.

– Ахтырцы? – В голове Брехта щёлкнуло. Ахтырцы неправильные прошли мимо него в ювелирный магазин, где он заложил кольцо. Бежать туда уже поздно. Часа два прошло. Если они убили Ван Дама, то их и след давно простыл вместе с награбленным. Ох ты, а ведь там его будущая семейная реликвия осталась. Кольцо этого самого Иеронима Позье. Обидно. Нужно было продавать. Продешевил. Но сходить-то туда надо и убедиться в правильности догадки про ряженых ахтырцев.

– Так говорят, – кивнул Клаус Штольц.

– Да, дела! Ладно, господа, у меня дела. Пойду. Что творится в этой дикой стране! Что творится!

Брехт сразу понял, что зря паниковал. Он как раз подходил к магазину Жана Клодта, когда оттуда выходила семейка, не бедная. У крыльца их поджидал такой же почти крутой дормез, как у него, с четвёркой приличных лошадей, не фризы, но высокие и мощные. За руки двух девочек держала, очевидно, глава этого семейства – мамаша. Высокая женщина в шубке. Муж был ниже ростом и шёл позади жены и дочерей, а за ним, видимо, слуга семенил, тащил что-то, в тряпку завёрнутое. Вазу какую?

Выходит, Брехт ошибся и ахтырцы здесь…