«Царское дело» Н.А. Соколова и «Le prince de l'ombre». Книга 1

Несмотря на тщательность розысков (впрочем, я считаю их еще не законченными), удалось очень немного найти Реликвий останков Августейших Мучеников. Это объясняется тем особенным усилием, которое было проявлено агентами советской власти, не только убить, но и совершенно уничтожить все малейшие следы от тел Многострадальной Царской Семьи. […]

Из прилагаемой Описи №№ 133, 190, 194, 195, 247, 250, 253, 272, 275, 305 и 311 – представляют собой те Реликвии останков сожженных Августейших тел, которые только и удалось разыскать и собрать. Все эти Реликвии были укупорены в особой, темно-синего сафьяна, крепкой шкатулке Государыни Императрицы. Сама шкатулка была отобрана от Летемина, одного из охранников Царской Семьи в доме Ипатьева.

Дай Бог Вам успеха в начатом Вами благом деле. Искренне Вас уважающий генерал М.К. Дитерихс»¹⁶⁸.

Помянутая в письме опись собранных следствием 311 предметов, отправленных генералом М.К. Дитерихсом Великому Князю Николаю Николаевичу через посредство Мориса Жанена, была незадолго до того, как было написано это письмо А.А. Вонсяцкому, опубликована в книге французского генерала, вышедшей на чешском языке¹⁶⁹.

Исходя из того, что мы теперь узнали о позиции генерала М.К. Дитерихса, нетрудно будет понять весьма настороженное отношение Председателя РОВС Е.К. Миллера к начальнику Дальневосточного отдела. Однако воздействовать на подчиненного – из-за географической отдаленности и совершенно особого японского фактора – он не имел возможности.

Таковая появилась только весной 1937 г., в связи с обострившейся болезнью Михаила Константиновича.

В двух дошедших до нас письмах (майском и июльском), отдавая дань этикету, Евгений Карлович писал: «очень не хотелось расставаться с Вами»; «сколько помню, ни одного раза наши взгляды не расходились, и общее одинаковое понимание чрезвычайно облегчало мою деятельность: я был совершенно спокоен за Дальний Восток».

Генерал Евгений Карлович Миллер

Однако тут же «брал быка за рога», не оставляя своему корреспонденту выбора: «раз […] болезнь затягивается, необходимо найти другого»; «приходится уступать неумолимой природе»; «за последнее время я стал получать уже упреки за то, что вследствие Вашей болезни, к сожалению, затянувшейся, отдел оказался как бы обезглавленным, что очень чувствуется и неизбежно вредит престижу Русского Обще-Воинского Союза».

Между строк видно, что на самом деле безпокоило Председателя РОВС:

«При теперешнем шатании умов (хотя, казалось бы, пора бы научиться горьким опытом и перестать шататься) следует опасаться и “уклонов”, например, в легитимизм, и оборончество, особенно модное, в силу немаловажных данных местной обстановки на Д.В., даже, как это ни странно, некоторые солидные люди вдруг оказываются поклонниками младороссов, сиречь “второй советской партии”».

Александр Львович Казем-Бек

Рассуждая о преемнике, Е.К. Миллер сильно опасался, чтобы тот «не сделал какой-нибудь ошибки, особенно по части политической – эти ошибки всегда болезненно воспринимаются, а, между тем, разного рода фашисты, легитимисты и пр., непременно будут пытаться уловить нового начальника отдела в свои сети».

Конечно «легитимистом», как и «оборонцем», Михаил Константинович никогда не симпатизировал. Наоборот, всегда был их крайним противником.

Один из призывов в выходившей в Париже газеты «Младоросская Искра»

Что уж говорить о «младороссах» – организации созданной в 1923 г., если на первых порах и без участия ОГПУ, то, по крайней мере, впоследствии контролируемой этой спецслужбой. В одной из своих работ современный исследователь-легитимист А.Н. Закатов пишет, что создатель и глава «Союза младороссов» А.Л. Казем-Бек «отстаивал синтез старого и нового порядка – монархию, возглавляемую Великим Князем Кириллом и в большой степени опирающуюся на советские институты, то есть большевицкую монархию». Как же тут не появиться советским кураторам?

Князь Владимiр Кириллович и А.Л. Казем-Бек (справа) принимают парад «младороссов». Декабрь 1939 г.

Обслуживая интересы сначала Великого Князя Кирилла Владимiровича, а затем его сына Князя Владимiра Кирилловича, «младороссы», как могли, дискредитировали не только милюковцев, но РОВС и Высший Монархический Совет.

Все эти склоки и расколы привели, в конце концов, и самих младороссов к подозрению в сотрудничестве своего лидера с советскими спецслужбами.

А.Л. Казем-Бек в московской гостинице «Националь». 1957 г.

Отойдя от дел, А.Л. Казем-Бек выехал сначала в США, а в 1957 г. приехал в СССР, получив место в Отделе внешних церковных сношений Московской Патриархии, что подтвердило прежние подозрения.