Царство костей

«Четырнадцать слева и вроде как еще восемь справа».

Он продолжал всматриваться – и тут один из этих серых валунов вдруг пошевелился, вылезая из воды и подняв пару возбужденно захлопавших ушей.

Это оказались вовсе не камни.

Бенджи резко выпрямился.

– Народ! Здесь надо быть поаккуратней!

Грей, который склонялся вперед, беседуя со своим напарником на переднем сиденье – вероятно, разрабатывая дальнейшую стратегию, – повернулся к нему.

– Что такое?

– Вокруг нас целая популяция бегемотов.

Ковальски нахмурился.

– Что-что вокруг нас?

– Группа, скопище, стадо, называйте как хотите. – Бенджи ткнул пальцем в стекло. – Эти серые горбы – гиппопотамы. Не исключено, что есть и еще, только на глубине.

Словно вызванные его словами, в поле зрения возникли еще несколько округлых спин. Их появление над водой отмечали фонтанчики выдыхаемого пара.

«До чего же много…»

– Сможешь их как-то объехать? – спросил Грей у Ковальски.

Тот повернул руль.

– Могу попытаться, но этот аппарат – не скоростной катер.

Вездеход неуклюже отвернул, двигаясь со скоростью улитки. Бегемоты теперь плавали во всех направлениях вокруг него. К этому времени звери заметили их присутствие и начали скользить к машине. Некоторые исчезли – вероятно, устремившись к нарушителям спокойствия под водой. Бегемоты могут выглядеть медлительными и тяжеловесными на суше, но в воде это быстрые и безжалостные убийцы.

Грей повернулся к Бенджи.

– Могут они тоже быть изменены, как те шакалы?

– Я так не думаю. Судя по всему, генетические изменения осуществляются внутриутробно, после заражения взрослой особи. А значит, должно родиться и вырасти целое поколение. – Он покачал головой. – Беременность бегемота длится более восьми месяцев. И детеныши созревают достаточно медленно.

– Да, восемь месяцев – это слишком долго.

Бенджи кивнул.

– Прошло недостаточно времени с тех пор, как вирус начал распространяться. Вряд ли эти бегемоты уже испорчены.

Грей обернулся назад.

– Но как же те шакалы?

Бенджи проглотил свой страх, опираясь на свои знания, чтобы умерить панику.

– У них беременность длится всего два месяца. А к восьми месяцам после рождения они уже совсем взрослые. Кроме того, ареал распространения шакалов куда более широк. Обычно они обитают на лугах и в саваннах Конго. Но не всегда. Стая, с которой мы столкнулись, могла откочевать от источника вируса, где тот мог назревать бог знает сколько времени. Но бегемоты – те придерживаются своих привычных территорий.

Грей все понял.

– Итак, эти звери за бортом еще не могли мутировать.

– Но все равно могут быть заражены. А, как мы знаем, этот вирус способен вызвать гиперагрессию. Как это произошло с бабуинами, которые обычно отличаются мирным нравом. Хотя бегемоты и от природы достаточно воинственны.

– Просто замечательно, – буркнул Ковальски. – Итак, теперь еще и супер-пупер-злые бегемоты. Тогда нам лучше…

И тут в переднюю часть вездехода ударила мощная волна мутной воды. Огромный самец гиппопотама встал на дыбы, широко раскрыв пасть и обнажив розовое горло. Двухфутовые клыки врезались прямо в лобовое стекло, пробив его насквозь и оставив на нем паутину трещин. Вездеход резко остановился, отчего всех в нем швырнуло вперед. Двухтонная туша с шумом плюхнулась обратно в воду, увлекая за собой остатки выдернутого из рамы растрескавшегося триплекса.

Бенджи огляделся по сторонам.

Бегемоты приближались со всех сторон, готовые бросить вызов незваному гостю.

Ковальски изо всех сил пытался приставить приклад своего диковинного ружья к плечу.

– Всем приготовиться! Эти бегемоты явно надумали нас сожрать!

Грей выдернул Фарайи с переднего сиденья и подтолкнул его к Бенджи.

– Сидите оба сзади и не высовывайтесь!

Бенджи не был уверен, что там безопаснее, но подчинился.

Грей опустил стекла по обеим бортам машины. Их проемы были слишком малы, чтобы через них мог прорваться бегемот, но они давали больше пространства для стрельбы. Грей обеими руками сжимал свой длинноствольный пистолет, поглядывая направо и налево. Резко разворачивался то в одну сторону, то в другую, выпуская пулю за пулей в эти серые горбы, если они оказывались слишком близко. Выстрелы оглушительно гремели в тесноте кабины.

Бегемоты погрузились под воду, явно в некотором замешательстве.

Ковальски вел вездеход, держа одну руку на руле, а другой целясь и стреляя из своего необычного оружия. Короткие взвизгивания сменились чем-то вроде завывания циркулярной пилы, когда он переключился на автоматический огонь.

В свете фар сверкало серебро. Острые диски втыкались в выгнутые спины, рассекали короткие уши.

Тем не менее все усилия стрелков вроде как только подливали масла в огонь. Бенджи ахнул, когда справа из воды вырвался еще один здоровенный самец, который вцепился в одну из массивных шин «Шатуна». Вездеход сильно накренился, когда бегемот попытался затащить этот угол машины под воду. Бенджи с Фарайи повалились вперед. Но тут резина порвалась, и самец плюхнулся в воду, едва не прихватив с собой шину.

Вездеход опять привсплыл.