Царство костей

Заканчивалась эта дорога огромной трещиной в скале. Маленькие охотники остановились и собрались между двумя знакомыми каменными колоннами, обрамляющими вход.

Бенджи лишь ахнул при виде этого зрелища – облегчение явственно отразилось на его лице, когда он, спотыкаясь, шагнул вперед.

– Добрались наконец!

Черты лица Фарайи оставались суровыми, а название места прозвучало в его устах как проклятие.

– Мфупа Уфалме!

– Лучше бы это стоило всех этих волдырей у меня на ногах, – пробурчал Ковальски.

Прежде чем они успели подойти ближе, из темного оврага вырвался темный силуэт. Это был огромный земляной волк, который тогда убежал вперед. Зверь бросился к старейшине племени, обежал вокруг него и приветливо потерся мохнатым боком о плечо старика. В этом движении не было ни подобострастия, ни почтения – лишь холодное признание, что его друг наконец вернулся.

Все взгляды обратились ко входу.

Волк пришел не один. Тащась за ним по пятам, появился другой зверь. Выше его на фут, лохматый от старости. Мех зверя был серым, с полосами более темных оттенков, а морда – белоснежной.

Мягко ступая, он вышел из тени и встал на страже у одной из колонн.

А вслед за ним из трещины в утесе возник высокий мужчина с темной кожей и коротко подстриженными волосами, совершенно седыми от старости, как у этого волка. В руках он держал посох из полированного белого дерева. Это был конголезец, хотя Грей подозревал, что у этого человека не было национальности или вообще какой-либо связи с границами и государствами. Несмотря на возраст, глаза его ясно сияли, когда он посмотрел поверх охотников на тех, кого они привели за собой.

Высокий старик шагнул мимо земляного волка, стукнув перед собой своим посохом. На нем были сандалии и простая коричневая мантия, расшитая черным орнаментом из ромбов, обрамленных ломаными линиями. Грей сразу узнал этот рисунок. Фарайи назвал его мбул бвиин –

узор, свидетельствующий о принадлежности к особам царских кровей. На груди мужчины красовался двойной узел, который словно уходил сам в себя, – настолько замысловатый, что так и притягивал взгляд. Изгибы и ломаные петли, казалось, двигались сами по себе, когда этот человек вышел из тени и шагнул в первый свет нового дня.

Этот символ, значение которого им объяснил Фарайи, Грей тоже узнал – это было имя царя, представленное в виде неповторимого орнамента, что подкреплялось и золотым обручем на голове у мужчины.

Охотники поклонились, выказывая уважение, но Грей не почувствовал никакого подобострастия.

Царь поднял руку в приветствии, его голос звучал твердо. Удивительно, но по-английски он изъяснялся с легким британским акцентом.

– Если вы ищете ответы, следуйте за мной.

Высокий старик повернулся, но не раньше, чем предостерегающе добавить:

– И все же знайте: вам могут отказать. Ведь Она

страшна в гневе – и крайне безжалостна.

И с этими словами направился прочь.

Грей оглядел остальных. В голове у него роились тысячи вопросов, но один из них сейчас горел ярче всех остальных.

«О ком это, черт возьми, он говорит?»

Часть пятая

Прорыв

23

25 апреля, 06:28 по центральноафриканскому времени

Провинция Итури, Демократическая Республика Конго

Грей следовал за высокой фигурой с золотым обручем на голове, пытаясь понять, кто их ведет. Осанка этого человека оставалась царственной, даже когда он тяжело опирался на свой посох. Седые кудри образовывали призрачный нимб, который поддерживал простецкого вида корону. Казалось, будто узор на его мантии меняется с каждым шагом, больше похожий на мелькание лесных теней, чем на рукотворную вышивку.

Пока они шли по дну глубокой расселины с отвесными стенками, прорезавшей высокие скалы, высокий старик тихо беседовал с самым старшим из пигмеев, который привел сюда группу Грея.

По обе стороны от них трусила пара земляных волков, то и дело ныряя в папоротники, окаймлявшие каменистую тропу, и порой полностью исчезая из виду. Остальные волки и карликовые охотники следовали за их группой.

По мере их продвижения скалы по обе стороны медленно расступались, позволяя густому лесу расти между ними. Кроны деревьев нависали над тропой, превращая тропу в тоннель. Тем не менее листва была достаточно редкой, чтобы сквозь нее проглядывали проблески наступающего утра. Иногда разрозненные камни под ногами превращались в сплошную скалу с вырубленными в ней ступенями. Тропа медленно поднималась все выше, уводя их все глубже в лабиринт этой горной местности. По бокам от нее стало попадаться еще больше колонн, похожих на древние дорожные указатели. Чем дальше, тем они становились выше – судя по всему, высеченные из того же камня, что окружал их со всех сторон.

– По-моему, когда-то это были основания для арок, – прошептал Бенджи, показывая на следующие пары колонн. Их вершины вроде и вправду склонялись друг к другу, но пролеты между ними давно рассыпались.