Целитель #04 - Новый путь

– А покормить добытчиц? – невнятно осведомилась мама, уминая сочные дольки. – Фруктинками сыт не будешь!

– Суп с сайрой есть, котлетки вчерашние и сегодняшнее пюре, – перечислил я блюда в меню. – Что накладывать?

– Всего накладывай! – выпалила Настя. – И побольше!

Мама засмеялась и повлекла дочечку на кухню, по дороге притискивая Риту. Я двинулся в арьергарде, улыбаясь смутному будущему.

Чтобы дописать «домашку» и сложить все ученические причиндалы в сумку, мне хватило получаса. Рита с Настей все еще корпели над уроками, и я тихонько, чтобы не мешать, расселся на диване. Мы писали, мы писали, наши пальчики устали…

…Неделю потерял зря, весь мой график полетел. А все потому, что БЭСМ‑6 – это монстр! Зато почтовый сервер поднят, и не важно, что домен прописан руками, не важно, что модемный пул всего из дюжины модемов… Важно, что это «чудище обло, озорно, стозевно» работает. Пользуйтесь, товарищи юзеры, не обляпайтесь! Письмо дойдет за минуту и не потеряется. А Револий Михайлович даже отрядил дежурных операторов. Все письма с пометкой «срочно» отслеживаются вручную и дублируются звонком адресату. Пока так. На месяц, два, три, как пойдет. Да и пригляд нужен.

Все сверстано на коленке! Ох, и намучился я с сохранением на носители… Архив на ленту девятидорожечного магнитофона ежедневно заносил, чтобы сообщения не терялись, но время, время! Водички из речки Хронос не хватает катастрофически!

Мои губы подернулись слабой улыбкой. А побочная проблемка таки вылезла! Пришлось писать программу почтового клиента. Всего-то суббота да две ночи, но я же не железный, как «хард». И ничто человечье мне не чуждо. А хочется мне…

«Так, стоп! – осадил я шалые мыслишки. – Только начнешь – и уже не остановишься! Маринка, ау-у, ты где? Расскажи, как справляешься со своими желаниями…»

– Включай, Мишечка, – сказала Рита, не поднимая головы, – нам телевизор не мешает.

– Угу… – рассеянно вторила Настя.

– Там все равно смотреть нечего, – пожал я плечами, вытягивая себя, как Мюнхгаузен, из сладкого болота мечтаний. – Кино только в семь двадцать.

Успев подумать, что смотреть хорошо снятые фильмы по сто раз не скучно, а «Здравствуйте, я ваша тетя!» именно таков – Калягин просто бесподобен, – я вздрогнул от короткого звонка в дверь.

«Инка?..»

За дверью стоял Николай Алексеевич. Помятый, усталый, кое-как справляющийся с нервами. Я сразу и обрадовался, и опечалился. Хорошо, что разобрались и отпустили, но он ведь дочку уведет…

Прижав палец к губам, я поманил Ритиного отца за собой. Дядя Коля сразу заулыбался, принимая правила игры. Мы зашли в зал.

Сулима взглянула на нас, но сразу не поверила, сорвавшись лишь на второй секунде.

– Папка! – взвизгнула девушка, роняя стул и бросаясь к Сулиме-старшему.

Дочь с отцом облапили друг друга и заревели. Солировала Рита.

– Я знала! Я знала, что ты не виноватый!

Мама вышла из кухни, она улыбалась и утирала слезы согнутым пальцем. Настя прибилась ко мне, шмыгая носом за компанию.

– Что, посадили директора? – зацвел я.

– Посадили! – рассмеялся Николай сквозь слезы. – Законопатили! Мне со «следаком» повезло, нормальным мужиком оказался. Из Москвы прислали разбираться, вот он шороху и навел. Ох, Лидия Васильевна! Спасибо вам огромное за Ритку! Миша, спасибо! – Он приложил пятерню к сердцу и посмотрел с улыбкой на зареванную Риту: – Ну, что, дочь моя? Пошли домой! – И обернулся к Гариным: – Вернули мне квартиру, так что…

– Да куда ж вы, голодные! – всполошилась мама. – Поешьте сначала!

– Спасибо, Лидия Васильевна, я в поезде поел. Вы уж простите, устал очень, а мне завтра на работу!

– Восстановили? – плеснула мама руками.

– Повысили! Теперь я – директор! Вот такие пирожки…

Ритка запищала, тиская родителя, и оба стали быстро собираться. Счастливая девушка засуетилась, забегала, собирая свое «приданое», и, всякий раз пробегая мимо меня, чмокала то в губы, то в щечку. Ее папа не замечал вольностей, а моя мама их старательно не видела.

– А со Светланой как? – вырвалось у нее. – Ой… – Родительница виновато прижала ладонь к губам.

– Не знаю… – Сулима-старший беспомощно развел руками и усмехнулся кривовато. – Деньги со сберкнижки она сняла и сразу подала на развод. Вот такие пирожки… Нет, я ее понимаю. Что за радость жить с уголовником? Но… А, ладно! Разберемся как-нибудь. Да, Ритка?

– Ага!

Дочь с отцом, обвешанные сумками и портфелями, ушли, и хлопнувшая дверь отсекла чужое счастье.

– Вот такие пирожки… – пробормотал я.

Настя так и липла ко мне. Подошла мама и обняла нас обоих.

– Хорошо, что мы вместе, – выдохнула сестренка. – Правда, мам?

Вторник 30 декабря 1975 года, день

Московская область, госдача «Заречье‑6»

– Машинка королевских кровей! – Хохотнув, Брежнев похлопал по капоту любимый свой «Роллс-Ройс», словно породистого коня по холке.

– Ручная работа, – вежливо вставил Андропов.

– Володя! – Генсек развернулся всем телом, как вепрь, подзывая офицера выездной охраны.

Парфенов быстро подошел, косясь на председателя КГБ, и тот сдержанно кивнул ему.