Целительница: на грани

В ожидании Смолина Вика неспешно выпила ещё две бутылочки виски и наконец начала чувствовать опьянение и сонливость. А ещё она снова ощутила чей-то взгляд в спину. И снова никого не увидела рядом или поодаль, кто мог бы смотреть на неё.

– Зачем ты пьёшь, если у тебя есть такой способ расслабляться? – тихо спросил Алексей, вернувшись.

– Потому что я просто человек с трёхмерным мышлением. Да и пить можно в компании. А там я одна.

– Ты – часть всего.

– Ага. Блаженная песчинка.

– Кажется, тебя всё же накрыло.

– Да, – согласилась Пятницкая и икнула. – Пора вызывать такси. Завтра рабочий день.

– Я довезу тебя.

– А смысл тебе собирать пробки, раз ты живёшь недалеко? Я в порядке. Алкоголь сделал своё дело. Мыслей нет.

– Я сам вызову тебе такси. Хоть прослежу по маршруту, что ты доехала. Ты ж вряд ли позвонишь и сообщишь, что дома.

– Прав. Не позвоню.

– Тогда сам.

– Хорошо! Вызывай. И пойдём уже. Хочу домой.

Глава 10

Сильный порыв ветра всколыхнул шторы. Пятницкая хотела закрыть окно, но оно и так было закрыто. Она посмотрела на входную дверь: может, это вернулся Виктор, поэтому сквозняк? Тоже нет. Вика снова повернулась к окну и вздрогнула от испуга.

На подоконнике сидел Тимофей – мальчик, который не разрешил себя исцелить.

– Привет! Я освободился. Решил навестить тебя. Узнать, как ты.

Сердце Пятницкой бешено колотилось. Она закрыла глаза руками, потом открыла. Мальчик продолжал сидеть на подоконнике и смотреть на неё.

– Можешь меня потрогать, – улыбнулся он, протягивая руку. – Я даже осязаем.

– Ты умер? – спросила Виктория, наконец понимая, что происходит.

– Да, пару часов назад. Пока мама плакала, был с ней, но ей дали снотворное, и она уснула. Пусть отдохнёт. Мама устала. А я к тебе переместился. Меня попросили стать твоим проводником и показать тебе наш мир.

– Наш, то есть этот мир? – не поняла Пятницкая. – Кто попросил?

– Ты их называешь Высшими силами. Потом сама поймёшь, когда встретишься с ними. Я покажу тебе четвёртый план бытия.

– Четвёртый? – озадаченно переспросила Вика. – А мы на каком сейчас?

– На третьем.

– Ну хоть не на самом нижнем, – попыталась пошутить она.

– Третий план содержит в себе первый и второй, – улыбнулся Тимофей. – Это четвёртый ты уже не видишь.

– Ты ведь сейчас не совсем тот мальчик, с которым я говорила?

– Это как посмотреть. Я – он. Я всё помню. И я вне человеческой жизни, хоть и часть этого мироздания. Через сорок дней я окончательно перейду на четвёртый план бытия и буду пребывать там. Моя земная жизнь закончилась, а существование – нет. Я свободен. Я вне игры. Хотя смогу наблюдать, что происходит дальше на третьем плане.

– А переродиться ты сможешь?

– Я – нет. Но у моей души может быть иное воплощение.

– То есть как? Ты не есть душа?

– Я дух. Я носитель образа одного из воплощений души.

– То есть у души всё-таки может быть много воплощений? А вот ты лишь одно из них?

– Да, всё верно.

– И все воплощения различных душ обитают на четвёртом плане бытия, как ты его назвал?

– Да. И не только духи. Я покажу тебе всё вскоре. А сейчас мне пора. Только не пугайся в следующий раз. Я снова приду с порывом ветра.

– Я постараюсь. Если бы ты хоть сообщение предупредительное прислал…

– Могу мысленно предупредить, – улыбнулся он. – Если спать не будешь, услышишь. Будет небольшой звон в ушах. Это нормально. И пройдёт. Что ж, до свидания, Вика.

– До свидания, – попрощалась Пятницкая.

И мальчик исчез.

Вика опустилась в рядом стоящее кресло. Её глаза наполнились слезами. Тимофей умер спустя три дня после её визита. Мать потеряла единственного сына. И его отец тоже. Она ничего не смогла сделать. Таково было решение Тимофея. Только Вика пока не могла принять этот выбор. До этого ей никогда не приходилось работать с детьми. И терпеть подобное поражение.

Кто-то обнял её сзади. Вика вздрогнула и резко обернулась.

– Полегче, это всего лишь твой муж, – усмехнулся Виктор, резко отстраняясь, чтобы не удариться головами. – Разве может быть кто-то ещё?

– Как тебе сказать… может, – выдавила из себя Пятницкая, утирая несуществующий пот со лба и шумно выдыхая.

– Ты плачешь? – всматриваясь в лицо жены, спросил Поспелов.

– Да. Я не смогла исцелить ребёнка, и мне плохо.

– Почему ты мне не сказала, Вик? Почему не позвонила?

– Не хотела дёргать в командировке.

– Ты звонишь мне с вопросами, как сделать лучше процесс по работе, а тут ты не смогла исцелить ребёнка, плачешь, как я понимаю, не первый день. Серьёзный повод, чтобы позвонить.

– Я не знаю. Хотела справиться сама.

– И пошла справляться вместе со Смолиным? – вдруг спросил Виктор.

Вика пристально посмотрела в глаза мужу, удивляясь и смущаясь тому, что он знает такие подробности.

– Мне нечего сказать, кроме того, что мы просто гуляли по парку и разговаривали, – честно ответила она, не отрывая взгляд. – Ты ревнуешь? Не доверяешь мне? – спросила Виктория.

– Ревную, и мне неприятна эта ситуация.

– Мне было нелегко в тот день, когда я не справилась с исцелением. Мы с Алексеем встретились случайно в кафе, даже не на работе, и он настоял на прогулке в парке, видя моё состояние. Всё.