Цельнометаллический Князь

Здание занимало целую широкую улицу. Некоторые пытались войти внутрь, другие выходили, и в руках у них были блестящие пакеты. Немного выше фасада висели заглавные буквы:

«Торговый Пассаж, Верхние торговые ряды».

А ещё немного ниже на драгоценной ленточке золотом:

«Открылись после реконструкции! Скидки — всем!»

— Хе-хе-хе, такой улов, такой улов, так и хочется всё с себя сбросить и нарядиться.

— Не рекомендую, ваше Императорское Высочество, даже принцессе лучше не щеголять голой на улице.

Возле высокого памятника на площади возле фасада, изображавшего двух мужчин — один сидит и держит в одной руке щит, а в другой меч, второй держится за этот же меч и тянет руку вперёд, монумент Минину и Пожарскому, щит и меч есть их Кладенцы, ныне утерянные национальные достояния, — стояла, привлекая некоторое внимание, пара из двух юных девушек.

Одна из пары, в воздушном белом платье, примеряла белую же шапочку, из-под которой разливались её длинные золотистые волосы; вторая спокойно наблюдала за весельем своей подруги. Она тоже была в платье, но куда более блеклом, чем-то напоминающем школьную форму. И ножки у неё были не как у подружки в сандалиях, но в строгих каблучках.

Волосы у этой девушки были завязаны в небольшой чёрный хвостик.

Всё это были попытки скрыть природный шарм, и всё же её Императорское Величество, наблюдая за своей подругой из-под шляпки, не могли не признавать её удивительной красоты. Ах, если бы только нарядить эту девочку в платье, размышляла юная принцесса… Не раскрашивать её личико макияжем, — с её врождённой белизной и ясностью он будет смотреться как шутовской грим, — но развязать её волосы хотя бы… Тогда она посрамит любой бал.

Жаль, характер у этой девушки был не тот.

Меж тем она заметила внимательный взгляд златовласой принцессы и спросила:

— Что-то не так, выше Императорское Высочество?

— Да вот подумала, что ты прекрасно будешь смотреться в этой шляпке. Ну-ка, примерь, — ответила девушка, снимая свой головной убор и протягивая его подруге.

— Воздержусь. Я предпочитаю, чтобы моя голова была открытой.

— А тело?

— Если бы не существующие моральные нормы, я бы ходила нагишом.

— Хм, и после этого кто-то ещё меня называет нудистской!

— Общественные нормы существуют, ваше Императорское Высочество, несмотря на моё к ним отношение.

— Как это прискорбно. Когда я стану Императрицей, я немедленно издам указ, чтобы никто не смел носить одежду. Всё для тебя, моя драгоценная Елисавета!

— Вы четвёртая в линии наследования, ваше Императорское Высочество. Для этого придётся умертвить вашего брата и трёх сестёр.

— Но ты ведь убьёшь их для меня, дорогая? Если я попрошу? — Улыбнулась принцесса. Её губы блестели розовой помадой.

— Нет.

— Ах, предательница!

— Я ничего вам не обещала, а значит не могу предать.

— Тоже верно… Ну примерь шляпку, Лена.

Девушка немного прищурилась:

— …Не называйте меня Леной, ваше…

— Да, да, да, Имперское бла-бла-бла. Я слышала, как дядюшка Василий так тебя называет. А брата твоего он зовёт Гришей. Как мило.

— Это семейная традиция, — поглядывая в сторону, на толпы, говорила Елисавета. — Моя прадед называл моего деда Григория Гришей. Затем он также обращался к моему отцу, Егору… Мой дядя Василий позаимствовал это обращение и называет моего отца и брата Гришей.

— Очень интересно. А ты почему — Лена?

— Так мой брат звал меня в детстве… Я не понимаю почему.

— Как интересно… Оп! — девушка резко шагнула вперёд и положила шляпу на голову своей подруги. Вышло криво — шляпка закрыла глаза. Принцесса тут же поправила, присмотрелась и вздохнула:

— Тебе совершенно тебе не идёт… Может быть нужно платьице белее, и легче?

— Ваше мнение имеет для меня важнейшее значение, ваше Императорское Высочество, — сказала девушка, снимая шляпку.

— Врёшь!

Пока девушки разговаривали, неподалёку на площади проезжала большая грузовая машина, которая везла по виду чрезвычайно тяжёлый груз. Толпы людей расступались перед ней и ругались, а водитель что-то повторял монотонным голосом про работы, разрешения и доставки. Вскоре он подъехал к монументу.

Одновременно Елисавета уложила шляпку назад, на голову своей царственной подруги, отстранилась и посмотрела сквозь густую толпу в сторону грузовика.

— За нами следят, Ваше Императорское…

— Можешь просто Высочества. Или Таня. А кто следит? Охранка? Мой папочка такой заботливый…

— Слишком нерасторопные для разведки. Скорее всего это убийцы или похитители, ваше Высочество.

— Вот как? Значит всё-таки Высочество? А не Таня? Хм, и на что я надеялась… Что же нам теперь делать?

Тут машина повернула и поехала прямо на девушек. Люди прыгали от неё и кричали.

— Пожалуй, нам лучше… — не успела Елисавета договорить, как вдруг один из прохожих бросил ей и принцессе в ноги свой тяжёлый пакет. Прогремел взрыв. Брусчатка взмыла над землёй, а вместе с нею разрослись огромные облака пыли. Ударная волна грохотала некоторая время, пока плавно не переросла в истошные крики. Люди — женщины, мужчины, дети, — побежали кто куда. Они падали на землю, подхваченные горячим ветром и другими людьми, и топтали друг друга в ужасающей толкучке.