Цена любви и мести

– Да, я знаю, что ты неплохо преуспел в жизни. Но очень удобно забыть, что лестница, по которой ты взобрался наверх, устлана деньгами моего отца. – Она отвернулась, но он крепко схватил ее за руку и дернул, разворачивая к себе лицом. – Я хотел выбиться в люди, используя любые средства. Я настаиваю на своей последовательности. – Он отпустил ее и расправил манжеты своей рубашки. – Ладно, развлекайся. Встретимся в конце вечера. Не забудь сделать взнос.

– Разумеется.

– Мне кажется, Лука тоже захочет потанцевать.

– Ты его разыщешь? – спросила она.

– Нет, но, полагаю, поискать его лучше тебе.

– Значит, теперь ты не против того, чтобы я танцевала с другими? Вот и вся твоя последовательность!

– Мне кажется, ты права. Делай все, что хочешь, лишь бы твой снимок появился в новостях. И я тоже постараюсь привлечь к себе внимание – по-своему. Увидимся в конце вечера.

Глава 6

Когда машина остановилась перед особняком Аполло, он внутренне клокотал от гнева. Эль все сделала как надо: успела потанцевать со всеми бизнесменами и ухитрилась очаровать их всех. Несомненно, она произвела фурор.

Она поступила в точности так, как он ее просил, а он пришел в ярость. Он был готов предъявить свои права на нее. Напомнить, с кем и почему она здесь.

На обратном пути в автомобиле они не разговаривали. Она дрожала от негодования, сидя рядом с ним, но ему было все равно.

Когда они вышли из машины и направились к дому, он повернулся к ней:

– Поднимись к себе в комнату и открой верхний ящик комода. В нем ты найдешь еще кое-какие вещи, которые мои люди для тебя раздобыли. Подготовься для меня.

Затем он ураганом пронесся к своему кабинету, налил себе шотландского виски и выпил залпом.

Он шагал по комнате из угла в угол, пытаясь понять, что же такое произошло, что привело его в такое возбуждение.

Ревность.

Он не мог вспомнить, когда еще так ревновал кого-то. Ему казалось, что он вообще не способен испытывать ревность.

Он закрыл глаза, позволяя старому воспоминанию затопить свои мысли. Ах да, розовое бикини! Да, тогда, как ни странно, он тоже ревновал. К тому, что мужчины еще не открыли ее для себя, и он не станет первооткрывателем. Он все бы отдал за то, чтобы стать ее первым мужчиной. Первым пробудить в ней чувственность. Слышать каждый ее вздох, каждый стон.

Да, он все бы отдал, чтобы оказаться ее первым мужчиной. И тогда он испытал ревность к тому, кого тогда еще не было на ее горизонте.

Он швырнул пиджак на пол, вышел из кабинета и взбежал по лестнице на второй этаж. Лучше бы она уже была готова к его приходу. Потому что больше ждать он не намерен.

Он без стука распахнул дверь ее спальни, и она обернулась к нему, все еще в платье.

– Мне кажется, я велел тебе переодеться, – сказал он.

Ее зеленые глаза полыхнули гневом.

– Да, велел, – ответила она. – Но у меня нет никакого желания одеваться так, чтобы соответствовать твоим извращенным фантазиям. Не желаю надевать то, что припасли для меня твои великодушные слуги!

– Дорогое нижнее белье тебя оскорбляет?

– Меня оскорбляет твой намек на то, что я сама не могу выбрать себе одежду, что я такая же, как любая из женщин, с которыми ты спишь.

– При чем здесь другие мои любовницы?

– При всем. Ты обращаешься со мной точно так же, как обращался бы с любой из них.

– А ты хочешь быть особенной?

Ее щеки вспыхнули.

– Я не хочу быть такой же, как все.

– И ты все еще сомневаешься в моей страсти к тебе? – Приближаясь к ней, он расстегивал рубашку. – Что мне сделать, чтобы показать тебе: я твой слуга, и мое тело принадлежит тебе?

Она порозовела еще больше.

– Твое тело принадлежит мне?

– Ты думаешь, мне этого хочется? Думаешь, я хочу быть рабом своей страсти к представительнице семьи Сент-Джеймс? Если тебе кажется, что ты меня ненавидишь, попробуй представить, как сильно я ненавижу тебя. Твою семью. Твою фамилию. Все, что для тебя важно.

Он не собирался говорить с ней о своих чувствах. Не намерен был затрагивать определенные темы до тех пор, пока не прикажет ей убираться прочь. До тех пор, пока он не осуществит свое полное предательство по отношению к ней.

Но его словно прорвало.

– Если бы хоть одна женщина на сегодняшнем вечере заставляла меня чувствовать то же, что я чувствую по отношению к тебе, я бы увлек ее в ближайший коридор и задрал бы на ней юбку. К сожалению, так я реагирую только на тебя. Я у тебя на поводке, Эль. Надеюсь, ты довольна?

Ее глаза округлились, она слегка приоткрыла рот.

– Ничего не понимаю. Ты был частью нашей семьи. Откуда вдруг такая ненависть?