Цена слов (СИ)

– Звучит здорово, хоть остаток пути проведём на колёсах, спасибо, – поблагодарил друга скиталец, а в душе у него будто солнце взошло. Наконец им с девчонкой улыбнулась удача. Если бы не холодный дождь, набирающий силу, переживать было не о чем. – Долго ты в Доме пробудешь?

– Дай пару часов. У меня машина по-прежнему на ладан дышит. Я в Доме хотел запчастей прикупить, да и в двигателе покопаться. А там, хоть на край света тебя отвезу – честное слово!

– Ты хороший человек, Арсений, – ещё раз пожал Олег ему крепкую руку. – Честность и совесть – не простые слова для тебя, а таких людей мало. Дёшево нынче доброта стоит, а расплачиваться за неё приходится дорого.

Арсений не понял смысла, сказанного скитальцем, и засмущался. Из-за плеча Олега послышался сдавленный смех, но он не обернулся на кривлянья Лиски.

Скиталец договорился с Арсением встретиться в Прихожей через три часа и распрощался. То, что Олег столкнулся с хорошим знакомым могло сильно облегчить им остаток пути. Да и с Навьим обманом у них всё получилось, хотя седины у Олега прибавилось. Только Лиска как рыжая нечисть испортила ему настроение:

– Дедушка, а ты заметил, как твой знакомый в лице изменился? Ведь говорил-то чистую правду, сам сознавался да каялся, а выглядел так, будто врёт.

– И что?

– А то, что правда с ложью очень похожи бывают, потому в правду часто не верят, а ложь за милую душу глотают. Кто бы в здравом уме Навь в общину припёр? А никто! Дико это, и простым оседлышам даже не мыслимо, потому и купились! Чем страшнее ложь, тем охотнее в неё верят – это я уж заметила.

Олег одёрнул её за связанные руки:

– Никогда так не говори! Тот, кто так думает – на страшные преступления способен, потому что любую жестокость этим оправдывает! Удачно всем врёшь и, думаешь, не накажут? Вся ложь открывается, истинна всегда наверх дорогу находит!

– А если прихватят на истине, так ты врать продолжай! Сеня твой вот начал оправдываться да извиняться, и сам на себя не похожий! Это только девушек молоденьких жалко, когда они каются: жалеть таких хочется, аки царь, простить непутёвую дуру за грех! А мужиков раскаянье, знаешь ли, не красит совсем, противными делает. Так дави до конца! Пока вешать не начали – стой на своём, на «нет» и суда не найдётся. Всё отрицай, хоть что тебе в вину ставят – не смей сознаваться! А лучше – так вообще нападай: кричи, что у того, кто поймал тебя, у самого рыло в пуху, на него разговор поверни – тут и славненько будет, забудется всё о тебе. Пусть честный оправдывается, вот увидишь – начнёт. А если и это не в прок тебе выйдет, так скажешь: «Ну поймал, а было вот как…» – и тут же опять соври заготовленное, да с таким видом, будто правду выкладываешь. Вот как вести себя надо, если поймают, а не «бекать», «мекать» и глазоньки-то не прятать!

– Велика наука, тоже мне… – буркнул Олег, но тут же остановился. – Постой, так ты не по-настоящему каялась мне прошлым вечером?! Просто на жалость давила, чтобы я тебя в лесу не бросал?!

– А что, не разжалобила? А лапищи то распустил! Жамкать меня бедную начал, а ещё «дедушка» называется! – засмеялась Лиска в связанные ладошки.

– Кого я подобрал?! Вот не стыдно тебе?! – зашипел он в сердцах. Неприятно было понять, что тобой лишь воспользовались: вызнали все твои мягкие слабости и сыграли на благородстве.

– Стыдненько – жить не сытенько! – сказала Лиска, покосившись на лотки с пищей. Олег тоже был голоден и повёл «Навь» к лоткам, опасаясь оставлять девчонку одну, без присмотра. Это было даже полезно, любая толпа или очередь сразу уступали дорогу. При голбешниках никто не решался обидеть бродячих чудил. Хотя находились и те, кто шипел Лиске в спину проклятия.

На свои грошики они смогли купить немного печёного мяса и один обезвоженный армейский брикет. Скиталец и девушка уселись за складами на окраине площади, где их никто не мог видеть, и Лиска сразу набросилась на еду, с хрустом вгрызаясь в желтоватый сухарь из вакуумной упаковки.

– Только на сухпайках Дом и выжил – храниться могут веками, пока плёнка целая, – сказал Олег, глядя на то, как Лиска упивается лакомством. В рыжих волосах и на потёртой рубашке осталась россыпь золотых крошек. – Когда пришли поселенцы, в общине было немного топлива и старая техника, – постучал Олег пальцем по стенке ангара. – А потом домовые узнали, что не один такой склад стоит. Были и другие – с продовольствием, оружием, едой, всем чем угодно! Домовые всегда старались добраться до них, и теперь глубоко под землёй прорыты хранилища, где голбешники прячут нажитое. Немудрено, что несколько здешних ангаров и плац назвали Домом. Ну, а с тех пор…

Лиска с интересом поглядела на расписанную мелким шрифтом зелёную упаковку.

«Читать умеет, надо же», – подумал скиталец и продолжил: