Церемонии

Выйдя из кабинета, Кэрол с удивлением обнаружила, что молодой человек ушел. Его пиджак больше не висел на спинке стула, на столе остались только три библиотечные книги, которые кому-то из сотрудников — скорее всего, ей — придется вернуть на полки. Девушку охватил гнев, как будто посетитель ее предал; он просто собрал вещи и ушел, даже не попрощавшись. Она была для него всего лишь обслуживающим персоналом, как какая-нибудь официантка или клерк. Просто работником, который взялся переслать нужные материалы. Какая же она дурочка, если хоть на минуту поверила, что он ею интересуется. На нее за это еще и накричали.

Когда Кэрол проходила мимо плотно расставленных высоких стеллажей специальной коллекции сразу за картотечными ящиками, кто-то негромко окликнул ее по имени. Она обернулась. Джереми Фрайерс стоял в одном из коридоров, как какой-нибудь беглец, который укрылся в переулке и не решается показаться на людях. Пиджак свисал у него с руки, сумка стояла рядом. Казалось, что он приготовился к побегу. С виноватой улыбкой Фрайерс поманил ее к себе.

— Кэрол, — прошептал он; ей польстило, что он обращается в ней так запросто. — Я тут подумал, раз вы выросли в сельской местности… — Она хотела было его поправить, она вовсе не желала, чтобы у него создалось такое впечатление, но тут же поняла, что Фрайерс отрепетировал речь заранее. — Вас может заинтересовать фильм, который я показываю сегодня вечером. Он как раз о детстве на ферме.

— Вы показываете фильм?

— Да, раз в неделю я веду курс «Магия кинематографа» в Новой школе. Сегодня последнее занятие. Мы собираемся посмотреть фильм «Les Jeux Interdits».

— Прошу прощения? — Он переключился на иностранный язык с такой легкостью, что Кэрол за ним не уследила.

Фрайерс наклонился ближе, как будто хотел сообщить тайный пароль:

— «Запрещенные игры».

— Никогда о таком не слышала, — прошептала Кэрол. — Он на французском?

Фрайерс нетерпеливо кивнул, и девушка испугалась, что ее вопрос показался глупым.

— Действие происходит на ферме во время Второй мировой войны, — сказал он. — Двое детей создают что-то вроде тайного общества. Они собирают мертвых животных — жука, ящерицу, крота — и устраивают для них сложные похоронные обряды, используя надгробия с местного кладбища. И весь мир показан их глазами.

— Звучит интересно, — прошептала Кэрол. Девушка начинала беспокоиться о том, что задерживается слишком долго. Она давно уже должна была вернуться к центральной стойке.

— Так вот, — сказал Фрайерс, — почему бы вам не заглянуть к нам сегодня вечером? Фильм может вам понравиться. И я могу провести вас бесплатно. — Он улыбнулся. — Остальные уже заплатили по семь баксов за честь присутствовать на показе.

— А знаете, это может быть интересно, — торопливо сказала девушка, думая о предстоящем скучном вечере. — Я смогу зайти просто так?

— Разумеется. Показ начнется в восемь. Класс триста десять в самом конце коридора. Просто идите за всеми.

— Да, может, я и приду. Только сегодня у меня поздняя смена. В восемь я только выберусь отсюда. — Кэрол испугалась, что проявляет слишком много рвения. Фрайерс мог догадаться, что у нее нет никаких планов на вечер.

— Значит, вам повезло: не придется выслушивать мою вступительную речь. Несколько минут она точно займет; наши показы никогда не начинаются вовремя. А Новая школа тут совсем рядом, до нее каких-то десять кварталов на юг. Вы быстро доберетесь.

— Постараюсь успеть, — сказала Кэрол. — Правда, постараюсь. — Она не знала, где именно находится школа, но была уверена, что может уточнить у кого-нибудь по дороге. — Слушайте, мне надо идти. Меня ждут на центральной стойке.

— Да-да, конечно, — торопливо сказал Фрайерс. — Мне тоже пора идти. — Он перекинул красную сумку через плечо. — Значит… — пожал плечами. — Увидимся вечером? — Не дожидаясь ответа и не дав Кэрол возможности передумать, молодой человек развернулся и быстро пошел к дверям.