Цезарь

Эти замечания, видите ли, оскорбили их. Вернувшись в свою палатку, они посовещались и решили поменять карты в игре — перейти на сторону Помпея. Мало того, чтобы им оказали достойный прием во вражеском лагере, они решили убить Волусия, командира кавалерии.

Но то ли потому, что не представилось благоприятного случая, то ли возникли какие-то препятствия, но они отказались от задуманного и решили занять у своих друзей как можно больше денег якобы для того, чтобы выплатить долг солдатам. Потом закупили на эти деньги лошадей, в которых так нуждались в лагере Помпея, и перешли к врагу с теми, кто согласился последовать за ними, — всего их оказалось сто человек.

Помпей не привык к перебежчикам из вражеского стана. Он закатил им праздничный пир и торжественно сопровождал по всему лагерю.

Затем вечером пригласил предателей в свою палатку и узнал от них о сильных и слабых местах в обороне Цезаря, а также отметил точные расстояния до всех важных объектов. Получив исчерпывающую информацию, он решил наутро устроить противнику сюрприз.

С наступлением ночи Помпей приказал погрузить на корабли лучников и легкую пехоту с фашинами[375], чтобы заполнить ими рвы, затем вывел из лагеря шестьдесят когорт и направил их вдоль берега к тем участкам лагеря Цезаря, которые находились ближе всего к морю и дальше от командного пункта.

Участок, который Помпей решил атаковать, защищал квестор Лентул Марцелл с девятым легионом. Лентул Марцелл был болен, и в помощь ему был направлен Фульвий Постумий, в случае крайней необходимости он должен был заменить командира.

Здесь пролегали две линии защиты лагеря Цезаря: одна прямо перед врагом — ров глубиной в пятнадцать шагов и защитный вал высотой десять шагов; вторая — на расстоянии в сто шагов — была намного меньше и даже в одном месте не закончена.

Помпей уже знал о всех недостатках и мелочах. Поэтому он и сконцентрировал все свои силы именно в этой точке.

Девятый легион был атакован на заре. Получив известие о нападении, Марцелл выслал подкрепление, но оно оказалось недостаточным и к тому же прибыло с опозданием. Надо сказать, что у самых храбрых тоже бывают минуты слабости и страха — римляне объясняли это по-своему, связывая с влиянием богов.

Все побежали. Главный знаменосец, воин, отвечавший за армейский штандарт, был смертельно ранен, однако все же успел перед смертью передать штандарт одному кавалеристу.

— Йот, — сказал он, — доложи Цезарю, что я не выпускал его из рук, разве что перед смертью, да и то отдал его только римлянину!

Тут подоспел Антоний с двумя легионами. Но бойня уже свершилась.

Предупрежденный поднимавшимся с редутов дымом, Цезарь тоже бросился на помощь. Но ни Антонию, ни Цезарю не удалось остановить бегущих. Сам Цезарь едва не расстался с жизнью. Он захотел остановить одного высокого и крепко сложенного воина, заставить его вновь идти на врага. Солдат поднял меч, готовый ударить Цезаря. К счастью, оруженосец Цезаря заметил опасность и одним махом отсек солдату руку вместе с мечом.

Цезарь уже думал, что все потеряно, и действительно, было бы потеряно, если бы Помпей не усомнился в своем успехе и не дал цезарианцам возможности стянуть свои силы.

Солдаты Помпея отступили в должном боевом порядке — чтобы преодолеть рвы, им не понадобилось строить мосты, рвы были доверху забиты трупами.

Цезарь потерял около двух тысяч убитыми, около пятисот человек было взято в плен. Вечером он сказал своим друзьям:

— Победа сегодня могла быть на стороне Помпея, если бы Помпей умел побеждать!

LXV

Цезарь провел ужасную ночь, наверное, похожую на ту, что провел Наполеон после падения моста в Лабу[376]. Оба гения, столь верившие в свою удачу, сделали одинаковую ошибку. Цезарь винил себя за то, что решился сойтись с Помпеем в такой пустынной местности, где его солдаты умирали с голоду, не сумев при этом помешать снабжению вражеского лагеря с моря. Он мог бы перенести театр военных действий в Тессалию или Македонию, изобильные страны, где желудки германцев и галлов не страдали бы от нехватки пищи, но не сделал этого.

Но, возможно, еще есть время? Сципиона отправили в Македонию с двумя легионами. Если бы Цезарь притворился, что идет за ним следом, Помпей, влюбленный в Корнелию, наверняка не позволил бы Цезарю убить своего тестя и уничтожить два его легиона. А если, напротив, вопреки ожиданиям Цезаря Помпей пересек бы море и вернулся в Италию, то Цезарь мог бы пройти через Иллирию и дать ему сражение под стенами Рима.

Цезарь занялся ранеными и больными, затем приказал отправить их ночью в Аполлонию вместе со всем имуществом и под защитой одного легиона. Основные же силы должны были начать свой марш лишь в три часа ночи, под утро.

Но когда армия узнала, что должна отступить и что Цезарь принял такое решение, потому что она плохо воевала, для солдат это было настоящим ударом. Солдаты девятого легиона, который во время боя был охвачен паникой и так легко сдался, явились к его палатке и просили наказать их.

Цезарь, слегка пожурив солдат, постарался затем их приободрить.