Цифры нации

– Не шелуши мозг, Кошкин! Приезжай, поговорим! – смилостивилась дама. – Но запомни код доступа.

Наскоро продиктовав его, Машина отключилась.

Кошкин записал код на четвертинку листа. Сунув этот клочок в задний карман джинсов, поднялся и подошел к двери. Машка послушно открыла ее перед ним. Возле двери толклись с озабоченным видом Софья Степановна и Федор Ильич.

– Нам надо в лес, – сказал Кошкин и стал собираться.

Федор Ильич пошел за ним следом, расспрашивая. И когда до него дошло, что Машина пригласила к себе именно Кошкина и что она не имеет отношения к вымогательству денег из бюджета республики, у него внезапно закрутило живот. Он ушел в туалет. А когда вернулся, тоже стал собираться, но потом его вновь потянуло на горшок. Поэтому, когда он вышел из туалетной комнаты и стал собираться в дорогу, Катенька воспротивилась его решению. В прошлом у Шендеровича случалась подобная проблема – верчение в животе, приведшее к тому, что Федор Ильич сделался тощим как скелет.

– Сиди дома! – распорядилась она. – А Софья Степановна с Машенькой за тобой присмотрят.

Так и решили, что Шендеровичу лучше остаться в городе.

На этот раз Машенька отнеслась к решению Кошкина совершенно спокойно. Ее не волновало, что Катенька останется с Кошкиным один на один в лесу. Она вышла на террасу и села возле окна. На улице стояла машина Кошкина – надежная «Антилопа». Кошкин, открыв пассажирскую дверь, усадил в нее Катеньку – словно она не обычная баба, а какая-нибудь европейская баронесса, хотя и в пятнистой солдатской форме.

Машенька тоже могла бы так сесть – с высоко поднятой головой и крашеными губами. И когда Кошкин сел в машину и посмотрел в ее сторону, она махнула ему рукой и стала его целовать, как если бы он был рядом. Кошкин, заметив это, улыбнулся и только потом закрыл дверь. Машина тронулась и, волоча за собой шлейф из опавших листьев, выехала на улицу. Машина Шендеровичей осталась возле подъезда.

Машка постояла возле окна еще минут пять, потом вернулась в квартиру, рассуждая сама с собой. Она поступила правильно, однако этого недостаточно. Надо действовать в том же духе, прямо и непосредственно – в интересах Кошкина. В это время, скорее всего, он даже не представлял, какие его ждут неприятности. Неопытный и наивный. Притом что опытный Шендерович остался в квартире.

Софья Степановна кудахтала в коридоре, подступая к Пульсару с бокалом:

– Вам это непременно поможет!

А тот, тараща глаза, пятился от нее:

– Ни в коем случае! Я протяну ноги!

– Не протянешь… Это проверено… Я сама потребляю… Это лекарство!

Шендерович уперся спиной к стене и зашелся от крика:

– Я сдохну! У меня аллергия!

– Тогда расскажи, – сжалилась Софья Степановна. – Чем вы питались накануне? Я медик, мне надо знать…

Федор Ильич расслабился, опустился на стул и, упершись локтями в колени, принялся вспоминать. Перед отъездом из леса он съел кусок сала – не пропадать же добру. Желтый такой кусочек, солененький, с перчинкой. И кусочек ржаного хлебца…

К концу дня Кошкин с Катенькой, съехав с шоссе, оказались у леса. Кошкина страшил подъем – слишком крут, чтобы забраться на него без лебедки. Но выход из положения оказался прост, как березовый веник. Перед подъемом Кошкин свернул с дороги на едва заметную колею и направился вдоль подножия, пока не оказался наверху. Шендеровичи тоже могли пользоваться этой дорогой. По их словам, они прожили в лесу не один год. Они должны были знать о ней.

– Удивительно! – сказал Кошкин. – А ларчик просто открывается.

Но Катенька промолчала. Она сидела с ним рядом, но и словно находилась в другом месте. Возможно, она устала жить среди леса и мечтала о лучшей доле.

Они въехали в тоннель, затем в ворота. Добравшись до места и не выходя из машины, они осмотрелись по сторонам. Вход в бункер, где находилась «хозяйка заведения», был закрыт, зато будка, похожая на передвижной туалет, оказалась распахнутой настежь. Кошкин выбрался из машины, вошел в будку, присел к столу. Придвинув клавиатуру, он потянул ноздрями воздух и насторожился: в помещении пахло мужским одеколоном. И тут он почувствовал, как в затылок уперлось что-то холодное.

– Не двигаться, – произнес мужской голос, а в следующую секунду на руках у него хрустнули наручники. – Сидеть и молчать…

Кошкин не думал двигаться. Он сидел с наручниками на руках, вжав голову в плечи. Холодный предмет отлепился от затылка, затем послышались быстрые шаги и какая-то возня. Кошкин оглянулся: двое мужчин вели Катеньку. Это были Жердяй с Виноградовым. Они подвели ее к Кошкину, завели одну из рук ему под локоть и закрыли на запястьях наручники. Получилась цепь из двух людей.

– Вот мы и встретились! – Жердяй ликовал. – А теперь я хочу знать, что здесь делает знаменитый хакер?! Прогуляться решил?!

«Как вы догадались?» – хотел спросить его Кошкин, но промолчал. Встреча в подземелье не располагала ни к сатире, ни к юмору.

– Я жду, – сказал Жердяй. – У меня мало времени…

«Зато у меня его хоть отбавляй», – подумал Кошкин, отчетливо сознавая, что скорость в ответах не в его пользу и надо тянуть время.