– Мы хотим утешить его, крошка,-ответил принц.-А теперь, красавицы, вы хорошо сделали бы, если бы отправились спать. Будьте покойны, мы ничего не утащим!
– Ну, раз вы хотите остаться одни, так оставайтесь,-от ветила Миетта.-Покойной ночи!
– Покойной ночи, крошка,-сказал Ноэ и поцеловал девушку.
– Покойной ночи, сударыня,-сказал принц, прижимаясь губами к руке Сарры.
Обе женщины поднялись по лестнице в свою комнату и оставили молодых людей одних в нижнем этаже. Когда они скрылись, Генрих и Ноэ переглянулись.
– Честное слово! -сказал последний,-мне кажется, Анри, что вы более, чем когда-либо, увлечены Саррой!
– Мне это тоже кажется!
– Значит, вы уже разлюбили принцессу?
– Отнюдь нет. Я люблю ее больше прежнего.
– Ну уж это…
– Постой,-перебил принц.-Ты-то сам любишь Паолу?
– Конечно да!
– Так к чему же эти нежные взгляды на Миетту?
– Гм… В сущности говоря, это правда…
– Значит, ты любишь их обеих?
– Весьма возможно!
– Берегись! Миетта находится под моим покровительством, и я не допущу…
– Берегитесь, ваше высочество,-в свою очередь сказал Ноэ,Сарра по-прежнему остается другом Коризандры, и вы можете стать жертвой веселенькой шутки!
Генрих прикусил язык и через несколько секунд молчания сказал:
– Быть может, ты и прав! Оставим в покое обеих очаровательниц и займемся Годольфином. Твоя лошадь в конюшне?
– Да. Я возьму Годольфина к себе на седло, как только что вез Паолу!
Генрих взял свечу и спустился с Ноэ в погреб. Годольфин, по- прежнему связанный по рукам и ногам, лежал на соломе. При виде Ноэ он вскрикнул от радости и спросил:
– Вы пришли освободить меня, как обещали, не правда ли?
– Это зависит от того, можно ли положиться на тебя,ответил Ноэ.
– Я еще никогда не нарушал данного слова.
– И если я отвезу тебя к Паоле, ты не будешь пытаться бежать?
– От Паолы? Я буду пытаться бежать от Паолы? Ведь быть возле нее… это рай!
– Но быть может, тебе захочется повидать Рене? -спросил Генрих.
– Рене! -крикнул Годольфин.-Я ненавижу его!
– В таком случае пойдем!
Ноэ освободил Годольфина от его пут, с помощью принца вынес его из погреба и усадил на лошадь. Через несколько минут они уже выезжали из ворот кабачка. У Годольфина была повязка на глазах, но он успел в момент отъезда сдвинуть ее на минутку с глаз и заметил, что перед ним виднелся фасад Лувра.
На следующий день королева Екатерина поджидала сира де Коарасса, которому назначила прийти в пять часов для нового сеанса. Генрих явился в Лувр за несколько минут до назначенного срока и прошел прямо в комнату Нанси.
– А знаете ли,-сказала принцу хорошенькая камеристка,ваша идея стать колдуном отвратительна.
– Почему же это, дитя мое?
– Потому что теперь мне приходится целыми днями сидеть в своей комнате, чтобы знать все, что делает королева!
– Ну что же,-ответил Генрих,-когда-нибудь и я отплачу вам за все добро.
– Чем же это?
– Я пошлю к вам Рауля…
– Это для чего еще? -спросила девушка, краснея до ушей.
– Чтобы вам не было скучно!
Природный юмор Нанси взял верх над смущением.
– Ба! -сказала она.-В такой услуге я не нуждаюсь.
– Уж будто бы?
– Ну да, потому что Рауль… только что вышел отсюда!
– Ого!
– А почему бы и нет? -насмешливо спросила девушка.-Ведь вы же пришли сюда?
– Ну, я другое дело, я… ваш друг!
– Рауль тоже!
– Гм!
– И даже больше: он мой помощник на службе вам!
– То есть как же это?
– А вот как! Королева провела очень беспокойную ночь. До утра у нее горел свет, и однажды я услыхала, как она пробормотала: "Никогда еще Рене в самые удачные часы прорицания не открывал мне таких вещей, как этот гасконец!" Из других от рывистых слов, которые вырывались у нее, я поняла, что ее волнует мысль о том, как Рене перенесет пытку. На другой день, то есть сегодня утром, она уже послала пажа Рено узнать, что с Тлорентийцем. Но Рено удалось узнать лишь, что гот был унесен в бесчувственном состоянии. Тогда, около двенадцати часов, королева приказала подать носилки без гербов и выехала из дворца. Я подумала, что вам будет очень полезно узнать, куда именно ездила королева, и кликнула Рауля… О, господин Коарасс, согласитесь, что я -хороший друг, потому что только из-за вас…
– Что такое?
– Я не пустила бы иначе Рауля в свою комнату!
– Но ведь он любит вас.
– Вот поэтому-то его и следует держать на расстоянии, но…
– Э, да тут есть продолжение!
– Рауль дерзок, как настоящий паж! Он осмелился… потре бовать платы за услугу! Я попросила его выследить, куда именно поедет королева, а он ответил мне, что согласен сделать это на одном условии. Вы понимаете, что я нахмурилась. Этот мальчишка смеет ставить мне условия!
– А каковы это были условия?
– Он требовал, чтобы я позволила ему поцеловать меня в левую щеку… Ну, вы понимаете: это было нужно для вас… и… Рауль поцеловал меня.
– Ну-с, затем он отправился?
– То-то и дело что нет!
– Как нет? Значит, он изменил своему слову?