Цирк уродов

Пройдя на входе рамку металлодетектора, он вынужден был предъявить начальнику охраны удостоверение, подтверждающее его статус и право на ношение оружия. Начальник охраны внимательно прочитал документ и с вежливой улыбкой отошел в сторону. Алекс, промолчавший о цели визита (которая ему самому была не очень ясна), двинулся дальше.

Проходя мимо распахнутых дверей огромного зала, он услышал пение хора — многоголосье невероятной чистоты. Голоса, старательно выводившие мелодию, были высоки и прозрачны, словно принадлежали ангелам. Алексу стало интересно, и он решил одним глазком глянуть на этот небесный хор.

Певцы — дети от семи до десяти лет, выстроенные в пять рядов, стояли на сцене. В самом зале на креслах сидело около двух сотен людей: женщины, мужчины, дети. Их лица, озаренные ангельским пением, буквально светились вдохновением. Казалось, эти неземные голоса проникают в самую середину души Алекса. Было в этой невинности что-то трогательное. На глаза почему-то навернулись слезы.

— Не правда ли, завораживает?

Алекс быстро вытер глаза кончиками пальцев и обернулся. Перед ним, с улыбкой на устах, стоял мужчина довольно крупных размеров. Длинные, вьющиеся светлые волосы, смуглая кожа, большие выразительные глаза. Одетый в просторные льняные одежды, человек напоминал дирижабль, укутанный в гигантский кусок светлой материи.

— Когда поют дети, — сказал незнакомец, — разум охватывает покой и радость, а душу наполняет благодать.

— Да, наверное, — согласился Алекс.

— Душа человека нуждается в отдыхе от земной суеты и жаждет чистого источника, который напоил бы ее и приблизил к Богу. А наши песнопения являются именно этим источником. Не хотите пройти в зал, чтобы присоединиться к нашим прихожанам?

— Спасибо за предложение, но я здесь по другому вопросу. — И Алекс продемонстрировал свой жетон. — Специальный агент Федерального бюро расследований Александр Смирнов.

— Просветленный первого уровня Апостос. — Если «дирижабль» и удивился, то виду не подал. — Чем мы обязаны вашему визиту?

— Просто зашел задать вам пару вопросов.

— Тогда давайте поднимемся в мой кабинет. Там нам никто не помешает.

В кабине лифта Алекс не выдержал:

— Вы ведь один из трех Светлейших? Если быть точным — самый главный из Светлейших? Я читал о вас в Интернете.

— Перед Богом все равны, — смиренно проговорил Апостос. — Прошу следовать за мной.

Но прежде чем Алекс, неудовлетворенный таким невразумительным ответом, задал следующий вопрос, глава «Просветленных детей Бога» с неожиданной для его комплекции скоростью устремился к кабинету.

Это был просторный светлый кабинет, расположенный на последнем этаже здания. Из окон пентхауса открывался захватывающий вид на Даунтаун и озеро Мичиган. Несмотря на то, что аренда такого помещения наверняка обходилась в круглую сумму, сам кабинет был обставлен весьма скромно.

— Потрясающий вид! — искренне восхитился Алекс.

— Благодарю. — Светлейший присел в кресло за широким письменным столом. — Так что вас сюда привело, Алекс? Если вы хотите присоединиться к нашей религии, то мы с радостью откроем объятья нашему новому брату.

— Я — православный христианин, — ответил Алекс. — Не скажу, что очень набожный, но менять веру не собираюсь. — И, немного подумав, добавил: —Как-то неправильно это.

— Абсолютно с вами согласен, — не стал переубеждать его Апостос. — У всех разные пути познания Бога. Главное — жить, принося радость людям и не нарушать божьих заповедей, описанных в Библии.

— Вы следуете библейским заповедям? — удивился Алекс. — Я думал, у вас какие-то свои законы.

— Закон мы признаем один, божий. Но, думаю, вы здесь не затем, чтобы вступать со мной в теологические споры.

— Да, вы правы. Дело в том, что ФБР сейчас расследует дело о похищении нескольких людей.

На лице Светлейшего отразилось вежливое непонимание.

— И перед каждым похищением в тех местах видели ваших проповедников.

Апостос поставил пухлые руки с переплетенными пальцами на стол, чтобы опереть на них свою голову, и спросил:

— И вы решили, что мы их похитили, чтобы насильно обратить в свою веру?

— Мы проверяем все версии, — уклонился от прямого ответа Алекс. — Просто подозрительно, когда рядом с преступлением обнаруживаются следы… э…

— Секты? — мягко улыбнулся Апостос. — Не стесняйтесь. Многие называют нас сектой. Звучит действительно не очень благозвучно. — Он откинулся в широком кресле, явно сделанном на заказ. Такое необъятное тело могла выдержать не всякая мебель. — И вот вы здесь, в гнезде тоталитаризма, в царстве порока и разврата.

— Я вовсе не это имел в виду.

— Давайте предположим, чисто гипотетически, такую ситуацию: неподалеку от места преступления кто-то увидел пастора. Ну, или раввина. Согласитесь, никому бы в голову не пришло связать святого человека с похищением и отправиться в костел или синагогу с допросом.

— Вы не на допросе, — смутился Алекс.

Сейчас он чувствовал себя совершенно по-дурацки. Апостос прав. В нарисованной Светлейшим ситуации никто бы не отправился с невразумительными обвинениями в католический костел. Максимум — вызвали бы в качестве свидетеля.