Цитадель: дочь света

– Ника слишком старая для деторождения, – ответил оборотень. – Для развлечения погонщиков сгодилась бы, но она сумасшедшая. С одной стороны, это ничего не меняет, но погонщики суеверны, боятся заразиться. А вы… эльфийки все равно не рожают детей. Хотя как развлечение идеальны – живут долго, молодость сохраняют, повреждения заживают быстро… Как только господин потеряет к вам интерес…

– Арман, а где-то ведется родословная Фергана? – быстро спросила я. – У него же потомков за тысячу лет могло народиться очень много. Можно как-нибудь подкинуть ему идею, что я его потерянная внучка? Я не хочу закончить жизнь в жарких объятиях полуорков!

– Мысль интересная, – одобрил Арман. – Родословная, конечно, есть, но не здесь, а в роду Танцующего Пламени. Я отправлю запрос.

– Ты это можешь? – удивилась я. – Ведь это место не существует!

– Это не проблема, – спокойно ответил Арман. – У меня есть печать господина. Список доставят в Трибунал, а там уже разберемся. Знать бы еще ваш род…

– Лесное Озеро, – поежившись, ответила я. – Вероятно.

– Возраст?

– Где-то в районе пятидесяти.

– Так мало? – удивился он. – Вы кажетесь старше. Большинство эльфов в эту пору совсем дети! Пожалуй, даже господин не усомнится, если окажется, что вам около двухсот лет. Вам ведь неважно, насколько полно исследования родословной окажутся соответствующими истине?

– Абсолютно, – согласилась я. – Лишь бы Фергану они показались убедительными.

– А что будет с мужчинами?

– Грызни, – коротко ответил Ферган.

Я снова содрогнулась.

Мне жалко орков. Какими бы они ни были, никто не заслужил такой смерти. Однако что я могу изменить? Даже если Ника сможет повернуть штурвал времени, какую выбрать точку? Какое слово сказать? Донести на Фергана? Кто мне поверит? Как мне спасти Цитадель, эльфов и остановить орков, если в запасе у меня всего недели три с момента прибытия в этот мир?

Цитадель непобедима – но она разрушена. Значит, надо сделать так, чтобы она не была разрушена. Почему-то я была уверена, что все дело в этом. До тех пор, пока стоит Цитадель, все будет хорошо. Где была допущена ошибка? То, что я уехала? Нет. Я не сыграю особой роли в обороне. Павел? Геракл?

И все же – что послужило начальной координатой?

Глава 46. Начать сначала?

Она сидела на стуле, уставившись в одну точку – бледная, седая, старая женщина. Я никогда не видела её такой – старой. Хотя зимой мы отпраздновали Вероникины сорок пять, она всегда выглядела значительно моложе. Сейчас я бы сказала, что ей за шестьдесят.

– Ника, – тихо позвала я.

Ника медленно оглянулась на мой голос. Боже, её глаза! Её лицо! Это ужасно!

– Эники-беники ели вареники, – сказала она спокойно. – А судьи кто? За древностию лет к свободной жизни их вражда непримирима…

Она вскочила на ноги, принялась ходить по комнате, жестикулируя, с выражением декламируя сначала монолог Чацкого, потом Фамусова, потом принялась рассказывать письмо Татьяны Онегину.

Я заворожено смотрела на это чудное зрелище.

Дело было не в словах. Она разговаривала на языке жестов. Мы все знали язык жестов. Среди наших детей были и глухонемой Гена, и слабослышащая Катя. Они потом умерли, но это не меняет сути. Мы все могли разговаривать с помощью языка жестов, о котором в этом мире вряд ли имели представление.

– Галка! Ты живая! – взмахнула она руками.

Моё имя она показала как «серая птица».

– Они убили Сергея и Севу. Женщин куда-то увезли. Мари была как тигрица, её тоже пришлось убить.

– Ника, что они с тобой сделали! – я искренне надеялась, что в моем голосе был только ужас и скорбь.

– Ничего! – резко ответила жестом Ника. – Придурки! Помнишь, как меня в 93-м захватили мальчики Чеки?

О да, я помнила. Ника тогда гениально сыграла истеричную жену бандита. Она скандалила, жеманничала, пыталась соблазнить главаря банды, вела себя как полная дура – и так задурила всем голову, что её даже пальцем не тронули – побрезговали. Она же ночью вскрыла замок своей комнаты, покопалась в сигнализации, перенастроила и почистила камеры наблюдения, перерезала телефонные кабели и слила бензин у автомобилей. И спокойно ушла в лес. Пока бандиты носились утром по лесу, разыскивая «сбежавшую сумасшедшую», Ника сидела в землянке, наблюдая за их передвижениями в бинокль, который сперла у них же, и ждала удобного момента. Бандиты углублялись в лес все дальше и дальше, а Ника, пользуясь их отсутствием, собрала все кассеты с камер, которые она предусмотрительно установила в стратегически важных местах, и вызвала отряд ОМОНа…

Слава Богу, она в своем уме!

У Ники кончился запас стихов, и она остановилась и внимательно посмотрела на меня.

– Отчего пала Цитадель? – спросила её я.

Она пронзительно рассмеялась и запела арию из «Призрака оперы».

– Оскар ее отдал. Рокировка, – жестами сказала она. – Был предатель. Он позволил ему открыть ворота.

Я кивнула. Я тоже так думала.

Я тихонько запела, жестами спросив:

– Ты можешь менять время?

– Если поверю в это.