Цурюк

— Отчего же, коллега? — странный врач извлёк из кейса флакон с бесцветной жидкостью и профессионально нацедил в пробирку. — Угощайтесь.

Заглотив, майор сначала обратил внимание на странноватый вкус, а потом уже на неуместное обращение «коллега». В глазах разом потемнело, и он кулём повалился на траву.

— Мента тоже пакуем? — осведомился санитар.

— Некогда, — ответил главный. — Всё равно он ничего не вспомнит. Птичка в клетке — уходим.

* * *

— И как тебе расклад? — тревожно спросил дед Коля сгустившегося в утреннем тумане Дерендяя.

— Если коротко — то жопа, — буркнул фантом. — Как пить дать, заколют враги вождя народов. Нужно срочно возвращать Кобу домой, в восемнадцатый год. Иначе так всё замутится, что вообще потом не разгрести.

— Ясен пень, нужно. Вопрос — кому идти?

— Николай, даже не уговаривай — я к ним не ходок. Я старый гриб, моё дело — ботва, личинки-куколки, за погодой присматривать. А в боевуху вашу позабыл, как вообще играют.

— Ты предлагаешь отправить на дело Лили Марлен?

— Лиса одна точно напортачит, — поджал губы Дерендяй. — Тем более, они про неё уже в курсе.

— И кого тогда? Я Дыру сторожу, Левин ушёл в революцию, да и не знает он покуда ни хрена. Остаётся Катерина?

— Больше некому, — кивнул виртуальный мазык и начал медленно растворяться в утреннем мареве. — Она ж всё умела, когда твоей женой была. Тебе и карты в руки. Развороши ей ум хорошенько — а как до дела дойдёт, само и припомнится.

— Погоди ещё. Тут это… У меня Савинков под завалами — кажись, не дышит. А его ведь тоже надо домой возвращать.

— Ох, грехи… Ладно уж, воскрешу. Хотя за такие фокусы можно и огрести капитально… Одного, слыхал, вообще гвоздями прибили — довоскрешался трупаков. Короче, с тебя причитается, — недовольно клубясь, прошелестел туман. — Главное, следи чтобы Максим Максимыч опять не нарисовался.

— Тьфу-тьфу, помяни дурака! — суеверно переплюнул дед Коля.

ГЛАВА 23. DEMENTIA PRAECOX[8]

Эти твари, воплощение грубой материи, смутно боятся иметь дело с необъятной тьмой, сгустком которой является неведомое существо… Свирепое боится зловещего, волки пятятся перед оборотнем.

В.Гюго

— А взрывчатка у тебя откуда? — молодая волчица, сбив лису в прыжке, рыча, прикусила ей холку.

— Да отцепись ты! Жив твой Савинков, Дерендяй воскресил! — протявкала Лили Марлен, тщетно дёргаясь под превосходящей массой.

— Не юли. Я задала вопрос! — Катины глаза зажглись жёлтым огнём.

— Тротил в тоннеле старом спёрла. Там ещё до фига всего есть. Вернёшься — покажу.

— Цурюк, воительницы! — дед, напялив треуголку из газеты, застыл перед подружками на пеньке в важной позе местечкового Бисмарка. — Разминка окончена — живо в тело! Вопрос на дурака — как проще всего попасть в глубокий тыл неприятеля?

— На парашюте! — кувырнувшись назад через голову, приняла человеческий облик Лили Марлен.

— Нет у нас парашюта, не пошили. Катерина?

— Тогда, может быть, легче поднять руки и сдаться? Ну, если задача — туда попасть.

Лиса презрительно скривилась, но дед выглядел довольным.

— В яблочко! Учись, двоешница. На войне морали нет — есть только цели и средства. Кстати, слова товарища Сталина, которого нам и предстоит выручать.

Лилька обиженно фыркнула:

— Опять отец народов! Сбегаю-ка, проверю периметр — а то уши вянут вас слушать. Всю семью тебе заморил вождь — и его же теперь спасай!

Лиса недовольно скрылась в зарослях. Катя вопросительно взглянула на скомороха — её поразила моментальная перемена в его внешности. Шутовства как не бывало — осталось лишь серое лицо усталого и печального старика.

— Хочешь спросить — почему?

— Я пойду. Надо — значит пойду. Просто… не понимаю — почему я? И как это всё так складывается?

— Ну… Такие уж правила игры — как в пазлах, всё связано. Если в той жизни тебя кто изобидел, или убил — значит, в этой он опять где-то рядом трётся. Ждёт, пока ты обратку кинешь. А в следующей — снова он тебе, и так пока оба не осознаете. Типа теннис, только очень большой. Лилька не понимает, у неё мышление мести…

— Конечно! Чуть что — «товарищ не понимает»! — высунулась из кустов задорная мордашка лисы. — Может, мне просто в кайф охотиться. А то избавишься от всех привязок — а потом тебя же и растворят хер-те в чём. В каком-нибудь говноЯхве — сто лет мечтала! Дон Хуана вон вообще Орёл склевал за все заслуги…

— Смени подгузник.

— Чего? — не поняла Лили Марлен.

— Чучело-мочало. Важности полные штаны, иди подмойся, балаболка — отрезал дед. — До пятницы они его никуда не увезут — Дерендяй не даст. Погода будет нелётная, с градом. Итак — на всё про всё у нас сутки. Время пошло…

* * *

— Странная пассионарность для психа, вы не находите, доктор? — за зеркальным бронестеклом больничной курилки озабоченно переговаривались невидимые двое в штатском.