Цвет. Захватывающее путешествие по оттенкам палитры

С точки зрения иерархии оттенков коричневый цвет находится в любопытном положении[65]

. Это, конечно, тоже цвет, даже в большей степени, чем черный или белый, но, как и розовый, он не имеет определенного места в спектре. Однако именно необходимость различать оттенки коричневого цвета привела к появлению первого в мире колориметра. Англичанина Джозефа Ловибонда помнят по двум причинам: во-первых, благодаря его работе с цветами, и во-вторых, в связи с произошедшим с ним казусом. В юности, едва сколотив состояние на золотых приисках, он так восторженно махал оставшимся на пристани провожавшим его друзьям, что все его деньги вылетели из его шляпы в Сиднейскую гавань[66]

. Снова обеднев, Ловибонд вернулся домой и стал помогать отцу и двум братьям в семейном пивоваренном бизнесе. Он осознал, что разница в оттенке различных сортов пива является хорошим ориентиром для оценки качества продукта, но обнаружил, что не существует четкого способа классификации: ему нужна была некая градуированная шкала оттенков. Ловибонд попытался использовать разные краски, нанося их на карточки и затем поднося к пиву, но краски не были стойкими и быстро выцветали, да и вообще – как можно сравнить жидкость с краской на бумаге? И вот однажды в церкви на Ловибонда сошло вдохновение. На службе в соборе в Солсбери он внезапно понял, что решение проблемы заключается в том, чтобы подобрать правильные оттенки коричневого витражного стекла и с этими стандартными тонами сравнивать цвет получающегося продукта. Пять лет спустя, в 1885 году, Ловибонд изготовил первый колориметр со шкалой из множества оттенков коричневого цвета, а позже развил эту идею, сделав цветовые шкалы Ловибонда для оценки оттенков трех основных цветов – красного, синего и желтого, – таким образом, произведя революцию в цветовом тестировании.

С XVIII века из сепии – темной жидкости, выделяемой испуганными каракатицами[67]

, – делали коричневые чернила, но большинство коричневых красок традиционно добывали из земли. Считается, что умбра (и умбра жженая, имеющая несколько красноватый оттенок) названа в честь итальянской провинции Умбрия, но более вероятно, что она получила свое название из-за того, что отлично подходит для изображения теней, просто в названии использован тот же латинский корень, что и в слове umbrella («зонтик»). Наряду с сиеной жженой, названной в честь тосканского города, умбра была одной из основных красок, используемых итальянскими художниками эпохи Возрождения, для создания ощущения глубины и мягкого перехода от светлого к темному. Британский фальсификатор Эрик Хебборн говорил, что его первый учитель пропагандировал использование земляных красок не потому, что они красивее, ярче или лучше, а потому – по мнению Хебборна, – что был скупым шотландцем, а эти краски дешевле.

Две самые спорные коричневые краски в истории европейского искусства – битум и моммия, или египетская коричневая. Битум – это маслянистое вещество из Мертвого моря, которое впервые было использовано в XVI веке в качестве блестящей коричневой краски. Однако Холман Хант в своей страстной речи перед Королевским обществом искусств в 1880 году недаром утверждал, что художники больше не помнят, как работают те или иные краски: в 1780-х годах Джошуа Рейнольдс решил использовать битум, но у него «за плечами не было экспериментов нескольких поколений, которые показали бы ему, что безопасно использовать, а что нет… именно поэтому, увы, многие из его картин сейчас практически уничтожены»[68]

.

Если нанести различные пигменты поверх битума, он плавится, как патока, краски стекают с холста, их слой сморщивается. «Битум никогда не высыхает, и картины портятся», – говорил Майкл Скалка, сотрудник Национальной галереи искусств, отвечающий за сохранность картин, о работе богемного американского художника Альберта Пинкхэма Райдера, работавшего в 1880-х годах. Райдера считали наставником такие художники, как Джексон Поллок[69], но его картины ни в коем случае не должны были стать настолько грязными, какими стали. «Битум – это серьезная проблема, – также рассказывал Скалка. – Но это еще и красивая полупрозрачная коричневая краска, так что я понимаю, почему они стремились ее использовать».