Цветок Лилии

Она продолжила сидеть за столом. Ее пальцы тряслись. Она вся превратилась в слух, боясь, что кулак прилетит сзади неожиданно. И уже не в стену. Лида помнила, чем такие отношения для нее кончились в первый раз, и никак не хотела верить, что это повторяется снова.

В университете никто не знал о Лилином празднике. Она пыталась делать вид, что сегодня обычный день, но витала в воспоминаниях. Виталик три раза спросил, все ли у нее в порядке. Лиля улыбалась и говорила, что просто задумалась.

Когда учебный день подошел к концу, она вздохнула с облегчением. Дома ее ждал ароматный травяной отвар Сергея Александровича, теплые мягкие тапочки и уютный приглушенный свет настенной лампы. Лиле хотелось поскорее забыться в рутинных делах, повторяющихся изо дня в день, чтобы окончательно себя обмануть — этот день ничем не отличается от вчерашнего или завтрашнего.

Отца не было, и это стало еще одним плюсом. Лиля переоделась в домашнее, забрала волосы наверх, прихватила под мышку вязаный плед и остановилась у книжной полки. Ее палец скользил с одного корешка на другой, буквы лились перед глазами, пока не зацепились на одной книге. Лиля читала ее уже несколько раз и не видела препятствий сделать это снова. «Искупление» оставило темный след между своими соседями и попало Лиле в руки.

Пригубив пол бутылки, Олегу стало немного легче. Он раскаивался в том, что накричал на Лиду и просил у нее прощения. Она, конечно, быстро забыла все обиды, и составила Олегу компанию.

Они сидели вдвоем на кухне. Закадровый смех иногда вырывался из телевизора.

— Слушай, — сказал Олег. — Ты умеешь готовить торт?

— Торт? Зачем тебе.

— Ну просто ответь — да или нет.

— Умела когда-то. Даже не знаю… Давно ничего не пекла.

Олег побарабанил пальцами по столу, прожигая взглядом духовку.

— А сможешь сейчас приготовить?

Лида рассмеялась, приняв его просьбу за шутку, но Олег лишь сдвинул брови.

— Наверно, — прозвучало в ответ.

У Макара сегодня было на редкость хорошее настроение. Он даже согласился попить вместе с дядей и Лилей травяной отвар. У Лили в ногах мурлыкала Алиса. Она тоже обрела в этой квартире убежище. Ее никто не пинал, ребра почти зажили, а на ужин каждый день давали кусочки вареной рыбки. Сергей Александрович полюбил эту кошку и даже приспособил под ее миски две жестяные тарелки.

Лиля смотрела на падающий за окном снег.

— Скоро Новый год, — улыбнулась она.

— Так месяц еще ж, — усмехнулся Сергей Александрович. Его большой живот затрясся, а усы поползли к ушам.

— Ну и что? У меня уже новогоднее настроение. У вас есть гирлянды?

Макар и Сергей Александрович переглянулись. Они уже давно не ставили елку, а новогодние игрушки пылились где-то на антресолях, глубоко забытые. Макар принес табурет и начал искать ту самую коробку из детства, чихая от пыли.

Чего только не найдешь на антресолях: сдутый футбольный мяч; колючее покрывало; пожелтевшие от времени газеты, перевязанные соломенной веревкой; лыжные палки, сложенные пополам; порванный зонт; один коричневый ботинок сорок пятого размера; коробка из-под пластилина, с перемешанными цветами, которые все стали коричневыми; детские книжки в советском оформлении, и, наконец, коробка с новогодними украшениями.

Она была небольшой, но туда вместилось очень много всего — и потрепанная мишура, и запутанный дождик, стеклянные елочные игрушки на прищепке. А главное, Лиля отыскала там гирлянду. Она была старая, но такая красивая. Разноцветная, с шишками и фонариками.

Лиля посмотрела на Макара глазами полными надежды.

— Пожалуйста, пусть она работает.

Эта фраза прозвучала не относимая ни к кому, но Макар почувствовал себя ответственным за то, чтобы эта советская гирлянда была жива.

Макар вставил вилку в розетку. Она работала.

Лилино лицо светилось ярче.

Следующие десять минут Лиля и Макар потратили на то, чтобы воткнуть иголки в плинтуса под потолком и повесить на них драгоценное украшение.

Вишенкой на торте погасили свет, и Лиля окунула всех в волшебство наступающего праздника. Они его почувствовали. Пузырьки шаманского щекотали усы Сергея Александровича. Макар смаковал запах мандаринов. Лиля мечтала об оливье с домашним майонезом.

Макар громко вздохнул.

— Мы обязаны поставить елку в этом году.

— Конечно, — подхватила Лиля, — без нее никак. И лучше всего настоящую, чтобы пахла смолой.

Сергей Александрович лишь улыбался.

— Мама ставила под нее мандариновые корочки. А еще всегда вешала шоколадные конфеты, а мы с Андреем их воровали.

Макар смотрел как в Лилиных глазах скачут разноцветные огоньки. В другой комнате зазвонил телефон Сергея Александровича, и он оставил их вдвоем.

— Кто такой Андрей? — спросил Макар.

— Мой брат.

— Не знал, что у тебя есть брат.

— Он умер. — Лиля заметила, как лицо Макара потускнело. — Уже давно.

На ее лице натянута улыбка, а глаза поблескивали от накатывающих слез.

Они сидели на полу по-турецки и смотрели на искусственные звезды. Тишина звенела в ушах. Лиля положила голову Макару на плечо. Он застыл, боясь пошевелиться. Он чувствовал кожей ее тепло. Он хотел ее поцеловать.