Цветок Лилии

— Ты знаешь… Я так рада, что нахожусь сейчас здесь. Что твой дядя такой хороший человек… Не знаю, что бы я без него делала. Где была бы сейчас.

Слова сами рвались наружу. Шли от сердца, которое вот-вот разорвется бурей эмоций, вызванных Лилиной сентиментальностью.

— А я рад, что у него появилась ты, — сказал Макар, и это была чистая правда. Дяде будет легче переживать то, что скоро нагрянет. Он не будет в одиночестве.

Слеза скатилась с Лилиной щеки и упала Макару на руку.

— Давай почитаем? Я принесла новую книгу. Тебе должна понравиться.

Лиля встала с пола и направилась к Макару в комнату.

— Иди, я сейчас.

Через несколько минут после этих слов случилось две вещи: Лиля заметила «Искупление» на полке у Макара, и в дверь позвонили. Сергей Александрович пошел открывать, а Лиля, не сдержав удивления, взяла книгу. Как она раньше ее не замечала?

Она, как всегда, открылась на привычной странице. На Лилию смотрела незнакомка, и ее взгляд показался недобрым. Ревнивым. Но кто из них ревновал? Конечно, эта девушка. Лиля почувствовала себя третьей лишней и залилась краской. И вдруг в голову что-то ударило. Что-то горячее и острое.

Пришло осознание.

Это она. Лиля. Это Лиля ревновала.

Фотография не может чувствовать.

Когда Лиля оторвала взгляд от незнакомки, увидела Макара. Он стоял растерянный в дверях.

— У тебя сегодня день рождения? — спросил он.

Лиля опешила. Откуда ему известно?

Не успела она ничего ответить, как увидела за спиной Макара своего отца. Он держал в руках неказистый кривой торт, с кучей свечек. И капающим на крем воском.

— С днем рождения, — сказал отец.

Лиля впала в ступор.

Квартира погрузилась в немоту.

Всем было неловко.

— Не хочешь загадать желание? — неуверенно спросил отец.

Лиля смотрела на маленькие огоньки и всей душой желала провалиться сквозь землю. Она за метр учуяла запах алкоголя, исходивший от ее отца.

— Спасибо, — шепнула она, но свечи не задула.

Отец замялся, переступая с ноги на ногу. Он растерянно смотрел то на Лилю, то на Макара. Чувствовал себя цирковым клоуном, вышедшим на сцену раньше времени.

— Ладно, — крякнул Сергей Александрович. — Давайте отнесем торт на кухню.

В комнате остались Лиля и Макар. Они прожигали друг друга взглядом около минуты. Первым не выдержал Макар. Он забрал у Лили книгу и фотографию, решив разобраться с этим позже, и убрал их на место.

Лиля так и стояла в оцепенении, обняв себя руками.

— Ты как? — Слова отскочили от стен.

— Мне нужно идти? — спросила Лиля.

— Думаю, да.

Макар прочитал в ее глазах страх. Он не выдержал и обхватил ее за плечи. Это был четвертый раз в жизни, когда они были настолько близки друг к другу.

— Если не хочешь, я могу его выставить в два счета. Только скажи.

Лиля уткнулась носом Макару в ключицу. Его футболка намокла от ее слез.

— Дай мне пару минут, — сказала Лиля.

Короткие объятья расцепились. Макар оставил Лилю одну.

Утерев с лица слезы, она пыталась унять дрожь. Дрожало все тело. Лиля сама не понимала, что конкретно так ее встревожило — то, что отец — вот так без предупреждения пришел сюда, или то, что он помнит… О дне рождения и о денрожденном торте… За четыре года он ни разу не приходил на ее праздник. А на семнадцатилетие даже не позвонил.

Несколько глубоких вдохов. Столько же глубоких выдохов.

За обеденным столом Лиля застала троих мужчин. Один наливал чай, второй резал торт, третий трясся от страха, так же, как и она. Макар смотрел на отца Лили. Раньше они никогда не встречались. Он и представить не мог, что все настолько плохо. Как алкоголь может высосать из человека столько жизни? Тот скелет со впалыми глазами и красным лицом просто не мог оказаться чьим-то отцом. Абсурд. Взглянув на него, разве можно представить, что раньше он был законопослушным гражданином, любящим мужем и заботливым отцом? Если бы Макар с кем-то спорил на этот счет, то он поставил бы все свое состояние на то, что у этого человека не было, нет и никогда не будет хорошей жизни.

В неловком молчании они съели по одному кусочку. Он был неплох на вкус, но все же в Лидином стиле.

— Почему ты не сказала, что у тебя сегодня день рождения? — спросил Сергей Александрович. — А дата какая! Восемнадцать. Я думал, молодые девушки закатывают вечеринку по такому поводу… Или как у молодежи это принято? Туса?

Лиля неловко улыбалась. Макар смотрел в тарелку.

— Мне не хотелось праздновать.

Снова повисла тишина. Только хлюпанье чаем и скрежет вилок о тарелки.

— Олег, подлить тебе чаю? — предложил Сергей Александрович.

— Нет, спасибо. Мне уже пора.

Отец встал из-за стола, случайно его задев. Посуда заходила ходуном. Стул громко проскрипел по полу.

Более неловкого ужина ни у кого из них в жизни не было, да и вряд ли будет. Повезло, что ни Сергей Александрович, ни Макар неудобных вопросов больше не задавали.

Лиля в тот вечер быстро ушла к себе, забрав и торт, и кошку. Дома отец был у себя в комнате. Сгорал от стыда. Жалел обо всем.

Лиле пришлось побороться с собой некоторое время, но все же она заглянула к отцу.

— Спасибо, папа.

Папа. Это слово еще долго эхом блуждало у Олега в голове. Он впервые за два месяца улыбнулся.