Цветок Лилии

Вся жизнь разрушена. Детские убеждения перечеркнуты. Вера в существование любящей и крепкой семьи разбита. Казалось, не осталось ничего, что хоть как-то бы заставило Лилю прийти в себя. Она не видела ни смысла будущего, ни радости настоящего. Ни уроков прошлого. Все сплелось в один тугой узел, который подожгли и стали глумиться. За что? За что.

В мире нет ни любви, ни дружбы, ни семьи. Ради чего жить? Ради чего просыпаться по утрам? Зачем ходить куда-то и чем-либо заниматься? Какой в этом смысл, если все, что окружает тебя в этом мире — пластиковая упаковка? У тебя нет сил ее порвать, ты задыхаешься. С каждым вдохом она просачивается тебе в горло. Ты кашляешь, чтобы ее выплюнуть, но какой в этом смысл, если тебе все равно придется делать следующий вдох?

Пока Лида брызгала Лиле в лицо холодной водой, чтобы привести ее в чувства, та смотрела на эту кухню будто со стороны. У левой стены квадратный деревянный стол с тремя стульями. Над ним висит календарь за прошлый год. У окна старый крякающий холодильник, который либо замораживает все продукты, либо они портятся на следующий день, потому что было недостаточно холодно. Обычные столешницы, которые есть у подавляющей части населения. Газовая плита, жестяной чайник, которому Сергей Александрович прикрепил неродной свисток. На подоконнике куча зелени и ультрафиолетовая лампа. От нее каждый вечер исходит приятный глухой свет.

На этой кухне Лиля впервые попробовала самый вкусный чай в ее жизни. Познакомилась с очень хорошим человеком, не заслуживающим переживать о ее проблемах. Здесь она впервые поцеловалась с парнем, который ей очень нравится. Может быть, она в него влюблена.

Но и он лишает ее права на счастье. Легкие наполнились горячим воздухом. Она злилась. Наконец, из ее груди вырвались первые звуки. Слезы уже лились не беззвучно. Лиду это обнадежило. Злость вывела Лилю из транса.

Если и есть хотя бы малейший шанс на это сраное счастье, тогда Лиля сделает все, чтобы его достигнуть.

Ее брови нахмурились, слезы перестали литься. Лиля смахнула их ладонями. Она встала с пола, чуть качнувшись, но ей удалось устоять. Лида спросила о ее состоянии, но в ответ ничего не прозвучало. Лиля схватила свой телефон, набрала Дениса.

— Ты где?

— В смысле? Дома, где мне еще быть?

— Собирайся, через пятнадцать минут встречаемся на повороте.

— Все-таки признала тот факт, что я лучш…

Она сбросила звонок.

Лида так и ушла ни с чем. Без ответов и без мяты.

Как и было обговорено, через пятнадцать минут Денис и Лиля встретились на повороте. Конечно, он опоздал, но долго ждать не пришлось. Он пришел с улыбкой до ушей, с высоко задранным подбородком. От него за километр разило одеколоном, видимо не успел помыться. Вел он себя как нахохлившийся петух, но Лиле было все равно. Она сжала в кармане покрепче записку Макара.

— Привет, — скалился он. — Ну, куда пойдем? Кафе, кино, парк? Я весь твой. Родители вечером укатят на какое-то мероприятие, так что квартира в нашем распоряжении.

— Ты отведешь меня в тот дом, где вы с Макаром занимаетесь этими вашими наркоманскими делами.

У Дениса даже челюсть отвисла.

— Чего? Откуда ты знаешь?

— Это не важно.

Она пошла в неизвестном направлении, не желая больше терять ни минуты.

— Эй! — крикнул Денис, нагоняя ее. — Окей, не важно, но отвести туда я тебя все равно не могу. Мне за такое башку оторвут.

— Это уже не мои проблемы.

Денис еле успевал за ней плестись по сугробу. Тропинка была вытоптана только для одного человека.

— Подожди ты! Господи! Куда так несешься?

— У меня нет времени.

— Ну хорошо. Что мне будет, если я тебя туда отведу?

Лиля резко остановилась, Денис чуть не влетел в ее спину. Она посмотрела на него, преодолевая желание врезать. Из ее носа клубился пар.

— Все что хочешь, мне не важно.

— Даже так? Хорошо, только сейчас я запишу это на диктофон.

— Чего? Ты больной?

— Нет я просто хочу, чтобы ты не забыла о своих словах после того, как я попрошу тебя со мной переспать.

Взгляд стал еще суровее. Даже на таком морозе Лиля ни разу не моргнула.

— Вот, готово. — Он нажал на кнопку записи и поднес телефон ближе ко рту. — Итак, сегодня пятое декабря две тысячи восемнадцатого года, Вознесенская Лилия… как отчество?

— Олеговна.

— Лилия Олеговна обещает, что за то, что я отведу ее в одно обговоренное нами место, она клянется исполнить любое мое желание.

Он поднес телефон к ее рту и шепнул, чтобы та поклялась.

— Клянусь.

— И еще три раза. Ну, для большей официальности.

Лиля махнула рукой и телефон вылетел, приземлившись в сугроб.

— Понял, и так сойдет. Пошли, нам в другую сторону.

В дороге Денис постоянно что-то бубнил, но Лиля не слушала. Его хорошее настроение ее раздражало. Подбивало сунуть кляп ему в рот, лишь бы он заткнулся.