Цветы и сталь

— У меня есть последний вопрос, уважаемые вожди. Он очень важен для меня. Можете ли вы поклясться степью, ветром и своей кровью, что ни вы, ни ваши сородичи никак не причастны к убийствам, совершенным на территории баронства Флернох в течение последнего года?

— Это очень серьезная клятва, лейтенант, — помрачнел Усбулга. — Но я вижу в вас уважение и к нам, и к нашему народу. Я клянусь. Тал хэйрийн, саалхи, тунир цуаасар. Прощайте, Гленард-даджид, лейтенант Тайной стражи.

— Тал хэйрийн, саалхи, тунир цуаасар, — сурово и торжественно проговорил Цааганбургд и поднял руку. — Прощай! Иди, Гленард-даджид.

Глава XIV

От Морайнэ до границы леса Гленард доехал в мрачной молчаливой задумчивости. Бовард ехал по правую руку от Гленарда, чуть позади. Потом, когда своды лесной галереи уже сомкнулись над ними, и они проехали по лесу около километра, Бовард не выдержал давления любопытства и поравнялся с Гленардом.

— Ну, как всё прошло, лейтенант? — спросил он.

— В целом, неплохо, Бовард, — задумчиво ответил Гленард.

— Это они?

— Они поклялись, что это не они, что они вообще не причастны ни к чему. Поклялись серьезной клятвой. И, похоже, что они действительно они ничего не знали, и мои слова их удивили. Выглядели очень искренними.

— Ты им веришь?

— Я да, — уверенно сказал Гленард. — Но я не уверен, что клятвы степняков-зоргов будет достаточно для Ламраха.

— Может, эти вожди сами ничего не знают? — предположил Бовард. — Кто-то за их спиной?

— У меня было такое предположение. И оно их очень оскорбило, впрочем, я подозревал это. Даже немного зная зоргов, мне действительно трудно поверить, что кто-то, тем более группой, совершит длительный рейд с убийствами на территорию Империи, а вожди об этом не будут знать.

— Тогда кто?

— Вероятно, всё же люди, прикидывающиеся зоргами, чтобы отвести от себя подозрения. Обычные бандиты. Непонятна только их связь с Ламрахом. А она есть, причем, похоже, на довольно высоком уровне.

— И что дальше будем делать? — поинтересовался Бовард.

— Поскольку версию с зоргами мы для себя можем, вероятно, отмести, хотя бы временно, сосредоточимся на версии с бандой. Проверим ее связи с Ламрахом. Я пошлю тебя в Ламрах с рапортом, а ты заодно пообщайся там с местными тайными стражами. Выпей с ними пивка, поговори. Постарайся узнать, кто вообще имеет такой доступ к складу с армейским оружием, чтобы мог отгрузить пять больших ящиков без привлечения внимания. И не приезжает ли кто-то, кроме нас, из Флерноха в Тайную Стражу Танферрана время от времени. Только осторожно, не вызывая подозрений. Сможешь?

— Постараюсь, Гленард. Постараюсь сделать всё, что могу.

— Вот и славно! Ты же хотел быть героем перед отцом Фолии. Вот тебе отличный шанс проявить себя.

— Хорошо, Гленард, сделаю.

— А мы, тем временем, поищем еще по лесам, поспрашиваем по деревням и поищем связь между бандой и замком. Возможно, она есть. Чувствую, что должна быть. Если уж Ламрах замешан. Хоть маленький след эти бандиты должны были где-то оставить. Хоть какой-то. Они же не бесплотные духи и не призраки, значит, что-то мы пропустили. Значит, что-то мы найдем или они сами ошибутся.

— Гленард, — неожиданно поднял руку Бовард, — птицы… Птицы поют не так.

— В каком смысле? — Гленард удивленно повернулся к Боварду.

Лёгкий свист и мягкий звук удара. Длинная стрела с серым оперением воткнулась в центр груди Боварда. Гленард рефлекторно рванул поводья резко в сторону. Окунь шарахнулся влево, взбрыкнул и захрапел. Еще одна стрела, как молния, ударила из леса в правое плечо Окуня.

Окунь громко заржал от боли и встал на дыбы. Гленард, пытаясь удержаться в седле, краем глаза увидел, как еще одна стрела чиркнула непонимающе оглядывающегося Боварда по шее, явно зацепив сонную артерию — алая кровь брызнула фонтаном. Гленард, борясь с Окунем, почувствовал, что вылетает из седла и постарался сжаться, чтобы не сломать ни рук, ни шеи под весом собственного тела при падении. Упал удачно, перекатился в пыли. Вроде бы, ничего не сломал и не растянул.

Рядом с ним тяжело свалилось тело Боварда. Бовард, схватившись руками за стрелу в груди, тяжело дышал, смотря на Гленарда округлившимися глазами. Изо рта Боварда вытекала кровавая пена. Ноги Боварда спазматически подергивались. Глаза его быстро угасали, лицо бледнело.

«Если бы я был героем книги, — внезапно почему-то подумал Гленард, — то автор сейчас придумал бы какой-нибудь хитрый способ спасти Боварду жизнь. Скажем, стрела бы ударилась в какой-то металлический медальон, или помог бы счастливый клевер, до сих пор зажатый между пластин доспеха Боварда. На худой конец, рядом мог бы оказаться хоть какой-то завалящий лекарь или маг. Но это не приключенческий роман, поэтому, похоже, Бовард умрет. Даже если нас сейчас не добьют, бедняга истечет кровью».