Цыганская невеста

Он приходил сегодня к ней домой и, не застав, пошел наудачу в караоке, он искал ее, хотел рассказать о Сальвадоре Сантосе, о том, что Сантос был великим полицейским, хотел попросить ее, чтобы в отделе с уважением отнеслись к его наставнику, хотел выяснить, что удалось узнать, анализируя то, как Сальвадор расследовал убийство Лары. Чтобы она увидела Сантоса таким, каким его видит он сам — полицейским, который мог ошибаться, но всегда был честен и работал только для того, чтобы город стал немного лучше. Но теперь он понял, что они с инспектором вовсе не так близки, как он возомнил, когда делил с ней постель. Интуитивно он догадывался об истоках ее холодности: надо выяснить, почему она так отреагировала на упоминание о сыне. Интересно, можно ли узнать что-нибудь в полицейских архивах. И насколько это будет разумно или опасно.

Вернувшись домой, Элена вышла на балкон и достала из камеры карту памяти, чтобы заменить свежей. Затем открыла компьютер, загрузила фотографии с системы наблюдения на площади и стала просматривать. Их было несколько тысяч, как и каждый день, когда она возвращалась домой. Ни одна не привлекла ее внимания, она стерла их, и карта снова стала чистой. Люди входили и выходили через арку, но лица, которое она искала, не было. Иногда она думала, что это бессмысленно, что это лицо никогда не появится, а если и появится, она не узнает его. Она вот-вот сорвется, это случалось с ней не раз за эти годы; однажды она даже в сердцах разбила камеру, и на следующий день пришлось устанавливать новую. Почему она никак не может с этим справиться, как сама советует людям, которым сообщает о смерти их близких?

— Черт, зачем он притащился ко мне в бар?

Уже несколько вечеров подряд она пила граппу и забывала поужинать. Она заставила себя положить замороженную лазанью в микроволновку и включила телевизор — надо было перестать думать, забить мозг дурацкой передачей, в которой какие-то люди рассуждают о любви, на самом деле мало что в ней понимая. И она решила, что не выпьет сейчас больше ни капли, как бы ей ни хотелось; потому что, если продолжать столько пить, недолго сойти с ума.

Завтра она встретится с Мигелем Вистасом. Будет ли это встреча с исчадием ада? Увидит ли она того злодея, каким он показался судьям, полицейским, присяжным? Опыт научил ее, что недостаточно посмотреть в глаза человеку, чтобы понять, виновен ли он; нужно собрать много доказательств, неопровержимо подтверждающих его вину.

Глава 30

Соня — бледная, растрепанная, в ночной рубашке — открыла дверь дома и увидела человека, которого меньше всего ожидала увидеть у себя на пороге. Перед ней стояла Синтия. Они виделись только раз, в торговом центре недалеко от дома, в «Артуро Сорья Плаза». Соня заметила дочь и Синтию сквозь витрину, они покупали сумочку. Она подождала их в холле, Сусана представила Синтию как подругу, но правду не скроешь. В тот день Соня молилась, чтобы муж ничего не узнал.

— Что ты здесь делаешь? Если увидит мой муж, он убьет тебя.

Синтия попыталась обнять ее, но Соня отстранилась. Она не хотела обнимать женщину, с которой обнималась ее дочь, она не хотела ее сочувствия.

— Я пришла сказать, что теперь, когда я потеряла Сусану, жизнь перестала что-либо для меня значить.

— Тебе лучше уйти.

— Скажите, пожалуйста, когда будут похороны, мне нужно с ней попрощаться.

— Мы не знаем, когда полиция разрешит. И даже не думай приходить, хватит уже смертей.

— Почему вы наняли детектива, чтобы следить за нами?

— Какого детектива?

— Я говорила с Раулем, он мне рассказал.

— Я не знаю, о чем ты говоришь.

Синтия поняла, что Соня ни при чем, что все устроил один Мойсес.

— Ладно, забудьте, неважно.

Но Соне хватило и этого, чтобы кое-что осознать. Она поняла, что все не так, как она думала, что она словно жила с закрытыми глазами. Мойсес давно не тот мужчина, в которого она влюбилась когда-то, ее дочерей больше нет, дом превратился в развалины, как и она, от ее красоты ничего не осталось, как и от дома, который когда-то строили они с мужем. Теперь она ясно видела, что на стенах проступили пятна, мебельная обивка потускнела, а под глазами у нее обозначились черные круги.

— Уходи.

Она закрыла дверь и заплакала, она не хотела выгонять эту девушку, но боялась: когда Мойсес вернется и увидит ее, все станет еще хуже.

Через несколько минут она пожалела, что прогнала ее, и снова открыла дверь — вдруг Синтия еще не ушла, но той уже не было. В глаза Соне бросился белый фургон, стоящий в отдалении. Из него вышел Мойсес и остановился около водителя. Соня смотрела, как они беседуют, пока автомобиль не тронулся с места и не уехал. Мойсес обернулся и заметил Соню.

— Ты все еще общаешься с этими людьми? — осмелилась она упрекнуть мужа.

— Эти люди, которых ты презираешь, — моя семья. Что ты делаешь в ночной рубашке посреди улицы?

— Ты поручил сыщику следить за дочерью?

— Иди в дом.

— Я тебя не знаю, ты столько лет меня обманывал, что я уже не знаю, что правда, а что ложь. Думаю, что все — сплошная ложь.

Глава 31