Тучи сгущаются (СИ)

-- Не думаю, что всё так плохо, как в этом письме. Ну допустим они проследили за письмом... но это значит, что у них свои люди на почте есть. А тут уж ваша мать не виновата. Надо бы поговорить об этом с Инти, но он и в самом деле тяжко болен, и сделать ничего не сможет. Мало того, такой разговор ему жизни может стоить. Раньше я не понимал, почему Чистая Верность так резко бросила свои исследования по тайне гибели вашего отца. Теперь понимаю... Подлецы прекрасно понимают, какой страшный удар для любой женщины оказаться осквернённой, и потому так безжалостно этим пользуются. Но Тухлый Пирожок не останется безнаказанным, это я вам могу пообещать. И честь вашей матери не пострадает.

Юноши молчали. Асеро продолжил:

-- Но теперь для вас кошмар закончился, и нужно думать о будущем. Пожалуй, вам и в самом деле лучше сменить обстановку и пожить некоторое время под чужими именами на удалённой акваферме.

Ясный Взор вроде успокоился. Тонкий Слух сказал:

-- Дядя, а всё-таки... всё-таки... ведь нас надо наказать по-хорошему, а ты нас отмазываешь... не заслуживаем мы такой доброты.

-- Ты о том, что нельзя юношам заниматься друг с другом развратом? Ну да, нельзя, но всё-таки у вас особый случай. Вы спасали друг другу жизнь.

-- Спасение друг другу жизни оправдывает многое? Но всё ли? Разве достоинство не ценнее жизни? И можно ли спасать жизнь ценой потери достоинства?

-- Значит, тебя мучает именно нравственная сторона поступка?

-- Ну да, и к тому же закон... ведь он карает мужеложцев.

-- Закон карает то, что вредит. Но любое правило знает и исключение. Да, многие женщины скорее предпочли бы умереть, чем дозволить постороннему мужчине заглянуть к ней под юбку. Однако если женщина рожает, то она обычно позволяет заглянуть себе под юбку лекарю, пусть тот и мужчина. Закон карает мужеложцев, однако я знаю один случай, когда за такое вообще наградили. Как-то в горах в отряде один из воинов отошёл помочиться. И надо же было так случиться, что его ужалила змея. А единственный способ спасти ужаленного -- это отсосать у него яд из раны. И нашёлся человек, который отсосал. Хотя вы знаете, что в армии за соитие между мужчинами смерть. Однако того человека не только не убили, но и наградили, дав звание инки. В официальных бумагах писали что за спасение товарища, опустив подробности. Ведь отсасывая яд из раны, он рисковал собственной жизнью, его самого могла погубить случайная царапина во рту.

-- Ну награды мы точно не заслуживаем.

-- Но и наказания тоже. Вы действовали вынужденно, под угрозой, вами двигала любовь друг к другу, и в конце концов вы друг друга и в самом деле спасли.

Сказав это, Асеро обнял племянников и прижал их к груди как детей. Он почувствовал, что из их глаз брызнули слёзы, которые тут же промочили его тунику, но каким-то неведомым чутьём он понимал, что это слёзы облегчения. Самое трудное позади...

После того, как на следующий день племянники уехали навещать мать, нужно было приниматься за другие вопросы.

Хотя англичане пока сидели в карантине, но предлагаемый ими вариант договора уже был в Тумбесе, его прочёл (через переводчика) Старый Ягуар, и само собой разумеется, должен был прочесть Асеро. Документ был составлен на двух языках, английском и испанском. Разумеется, Асеро мог прочесть только испанскую часть, впрочем, вряд ли между частями есть какие-то серьёзные различия.

Содержание же документа его озадачило. Корона согласна запретить корсарство в отношении тавантисуйских кораблей и согласна на опубликование речи Асеро против рабства. С другой стороны, само рабство они одномоментно отменить, конечно, не могут, но будут предпринимать шаги к этому и в десятилетний срок его изживут. А если в рабство случайно попадёт тавантисуец, его отпустят без выкупа.

В постепенную отмену рабства англичанами Асеро не очень-то верил, это тот случай, когда обещание можно было замылить за давностью лет. Но остальное было вполне проверяемо и на случай не выполнения кем-то из англичан своих обязательств можно было в любой момент разорвать контракт, выплатив неустойку остальным в размере недополученной прибыли. Однако выплата неустойки в любом случае должна была быть для их государства подъёмной суммой, которая даже при самом плохом раскладе будет меньше, чем ущерб от английских корсаров.

Согласны и их торговцы на все ограничения, налагаемые тавантисуйскими законами.

Всё это было хорошо, даже слишком хорошо. Потому что раз требования инков считай выполнили, то как его не подписать? Асеро не мог вспомнить слова Золотого Слитка о его людях, которые гибнут от рук корсаров. Если он не подпишет, тот ему не простит. Однако... белые люди не будут белыми людьми, если тут не будет подвоха. Но в чём он? Или они собираются исполнять год-два, а потом вероломно нарушат?

Асеро решил посоветоваться на эту тему со Старым Ягуаром,поначалу просто поинтересовавшись что тот думает, и наместник, хлопнув рукой по папке с бумагами, ответил: