Тучи сгущаются (СИ)

-- Не только. Они ненавидят нас за то, что мы другие чем они. И дело не в цвете кожи. Мы просто чище. Потому что у нас нельзя ходить по борделям и принуждать кого-нибудь к соитию. Наши люди чистоплотны, опрятны и образованны. У низких душ это вызывает жгучую зависть и желание извалять нас в грязи. Им это сладко. Впрочем, дело не только в том, что они белые люди. У разбойников и пиратов просто другая мораль, отличная от нормальной человеческой. Кто считается бесчестным у нормальных людей? Тот, кто совершил какой-либо дурной поступок Кто убил невинного, кто украл, обманул, предал... А у них наоборот, такой поступок нередко кажется доблестью, а дурным считается тот, над кем надругались. Мол, раз он не смог защитить себя сам, значит, он слабак и ничего не стоит. Ещё во время пленения Атауальпы наши предки с этим столкнулись. Ведь белые люди не понимали, как можно хранить верность вождю, если он попал в плен. Плен ведь считался в их глазах позором, а как опозоренному вождём быть?! Ну разве что если его и в самом деле богом считать. Почему-то надругательство над богом у них иначе воспринимается. Может, у их бога такой высокий запас превосходства, что никакое унижение не страшно.... Как бы то ни было, когда они посадили на цепь Манко, они рассчитывали, что это скомпрометирует его в глазах его народа. Никак не ожидали, что после этого Манко вождём станет, и что его будут слушаться.

-- Но ведь в "Позорном мире" не показано ничего страшного, ну мучается он от жажды на цепи, ну сидит на коленях...

-- Мальчики, вы наивны. В жизни это было куда ужаснее, чем в пьесе. Любой проходивший мимо испанец мог запросто ударить его или даже.. справить на него нужду. Но понятно, что в театре такие вещи не покажешь.

Юноши угрюмо молчали, опустив глаза. Потом Тонкий Слух сказал:

-- Я думаю, наша мать нас не простит. Вот она всю жизнь хранила верность отцу, хотя могла бы второй раз выйти замуж. И она бы скорее умерла, чем пошла бы на унижение, а мы...

-- Вы спасли другу другу жизнь. Я понимаю, что вас так гнетёт. Вам кажется, что после такого... героями и достойными людьми уже не стать. Что это непоправимо. Я и сам в юности так думал. А потом понял, что почти у любого, кого ты считал великим или просто безупречным, было что-то такое... Чего обычно стыдятся, о чём не хочется помнить и что мешает жить. И у меня есть, и у вашей матери есть. Кстати, я вам от неё письмо должен передать. Что там -- я не знаю. Сейчас я выйду, чтобы вы прочитали.

Асеро вынул из кармана конверт и протянул его юношам, потом вышел.

Письмо гласило следующее:

Мальчики мои, простите меня если можете, но это я вас погубила. Я выдала название вашего корабля ненадёжному человеку, и выдала под угрозой шантажа. Вы знаете, я дала когда-то обет верности своему покойному мужу, но один раз я его всё-таки нарушила. Я всегда горела желанием раскрыть тайну, связанную с его гибелью, и для этой цели пыталась узнать кое-какие детали у Горного Пика. Я пригласила его к себе, мы были вдвоём, на столе было вино, мы говорили... дальше я не помню. Кажется, я ослабела от вина и уснула. А когда очнулась, обнаружила, что у меня под юбкой кто-то похозяйничал. Горный Пик потом уверял меня, что я сама полезла к нему пьяной. Но нет, даже пьяной я не смогла бы к нему полезть. Он в наглую воспользовался моим сном. Может, он даже подлил чего-то в вино, чтобы сделать со мной это. Кроме того, он увидел шрам у меня на животе и мог рассказать про него.