Туманы Серенгети (СИ)

Я собиралась сделать предположение, когда Джек снова влез.

— «Дон Кихот», — сказал он, всё ещё наклонившись над своим столом.

— Правильно! — сказал Бахати, показывая нам книгу.

— Как, черт возьми, это «Дон Кихот»? — спросила я. — Ты указал на свою задницу.

— Жопа, как у осла. Но ты сказала задница, а это не подходит. Тогда я перешел к следующему слову, — Бахати хлопнул в ладоши. — «Дон Кихот».

— Это просто… ни за что в жизни…

— Ты отрицаешь «Дон Кихота»? Кроме того, Джек угадал его, — злорадствовал Бахати.

Я взглянула на Джека. Он был занят тем, что писал что-то, но я заметила, что один уголок его губ слегка приподнялся.

— Нет, — я подошла к нему. — Я не верю в это. Что-то здесь не так.

Джек положил ручку и откинулся на спинку стула, глядя на меня глазами, похожими на капли дождя на диких, синих незабудках.

— О чём ты говоришь, Родел?

— Я не знаю, но мне это не нравится, — мои глаза сузились при взгляде на него. Я схватила свою книгу и развернулась на пятках.

— Куда ты идёшь? — позвал он меня.

Боже. Этот голос.

Он заставил меня почувствовать, что я должна идти прямо в его спальню.

— Наружу. С мистером Дарси, — ответила я, направляясь к крыльцу. Это было моё любимое занятие в конце дня — устроится на качелях с хорошей книгой.

Я не зашла слишком далеко в своём свидании с мистером Дарси, когда появился мистер Уорден с одеялом в руке.

— Я подумал, что тебе это может понадобиться, — сказал он. — Сегодня вечером холодно.

Я проигнорировала его, уткнувшись в книгу носом.

— Да, определенно в воздухе мороз.

Качели закачались, когда он сел рядом со мной.

— Хорошо, хорошо, — сказал он, после того как устал слушать скрип качели. — Никто никогда не прикасается к этим книгам, кроме тебя, поэтому практически у каждой есть своё место. Я мог точно сказать, какие книги брали ты и Бахати.

Несколько секунд я смотрела в свою книгу. Затем я потянула за угол одеяла, которое принёс Джек, и натянула его на свои колени. Джек, возможно, улыбнулся, и, может быть, я тоже это сделала, но только самую малость. Книжные ботаники находят подобную вещь сексуальной — человека, который знает свои книжные полки, как свои пять пальцев.

«О, мой дорогой-предорогой мистер Дарси, — подумала я. — У меня такие проблемы. Я знаю, что совершенно пропала, ведь даже ты не можешь привлечь моё внимание. Я задерживаю дыхание каждый раз, когда прохожу мимо его двери. Моя кожа покалывает каждый раз, когда он сидит рядом со мной».

Я закрыла книгу и бросила взгляд на полумесяц. Он висел между скоплениями звезд, его ореол выделялся светлым пятном на фоне чёрного как сажа неба.

— Я боюсь, Джек.

— Чего?

«Никогда не чувствовала ни к кому другому того, что я чувствую к тебе».

— Завтра, — ответила я. — После того, что случилось с Джумой, я не знаю, чего ожидать.

Джек немного помолчал. Затем он полез в карман и достал телефон.

— Я хочу тебе кое-что показать, — он пощёлкал на нём, пока не нашёл видео. — Это последнее танцевальное представление Лили. Я записал его за несколько недель до её смерти. Посмотри на её лицо — это чистая радость.

Лили осветила маленькую сцену. Она прыгнула на правую ногу, затем на левую, размахивая руками. Это были милые и веселые движения. Это представление было на половину хореографическим, наполовину в свободном стиле, и она не могла перестать улыбаться. Закончив, она развернулась к камере и послала своему папе воздушный поцелуй, прежде чем поклониться.

— Она всегда говорила мне сидеть в первом ряду, чтобы она могла найти меня.

— Она потрясающая. — Я не могла заставить себя использовать прошедшее время, не с её энергией и энтузиазмом, которые столь очевидны.

— Ей не всегда было легко. Это она, когда в первый раз вышла на сцену, — Джек показал мне еще одно видео.

Это была другая Лили, младше, а еще неуверенная и чертовски нервничающая. Она была частью группы и отставала от остальных, потому что получала подсказки от них. Её движения были неловкими и смущенными, словно она танцевала в коробке, которая сдерживала её. Она не выполнила их все до конца. Вместо этого она ушла со сцены и проскользнула за занавес, в то время как остальная группа завершила представление.