Туркестан

– Ладно. Ты принял правильное решение, поэтому в дисциплинарную роту мы тебя не отдадим. Пока.

– И меня не станут насильно кормить свининой? – обрадовался туземец.

– Нет. Пока.

– ?

– Сиди и думай, что еще имеешь нам сказать. От этого зависит твоя дальнейшая судьба. Ты уже натворил дел на виселицу. И лишь помощь властям может тебя спасти.

– Я готов! Я же назвал вам имя!

– Этого мало. Где прячется Исламкуль? Кому он сейчас служит? Ты наверняка знаешь. Но молчишь! Убиты русские, много русских. Понимаешь, шакал, что тебе за это будет?

– Оставьте меня подумать, ваше высокоблагородие, – понуро попросил Мулла-Азиз. – Я запутался… Мне надо… не ошибиться.

– Думай, но быстро. Завтра в это же время чтобы ответил на все наши вопросы!

Сыщики вышли на улицу, и уже там Алексей спросил:

– Кто такой этот Исламкуль?

По лицу капитана пробежала тень.

– Негодяй. Очень подлый негодяй.

– А поподробнее?

– Он мутагам. Знаете, кто такие мутагамы?

– Нет, объясните.

– Это люди, давшие ложную присягу в шариатском суде.

Лыков даже присвистнул:

– Поклявшись на Коране?

– Да.

– Ну и ну…

– Мутагамов единицы. Население их презирает и одновременно боится. Ведь такой человек может оговорить! И снова присягнет. Поди докажи, что он оболгал…

– Понял. Но от ложной присяги до убийства русского офицера очень далеко!

– Далеко, – согласился Иван Осипович. – Однако наш герой показал себя во время холерного восстания. Был среди зачинщиков и лично принимал участие в избиении начальника города. А потом исчез. Назначили следствие, но Исламкуля не нашли. А теперь он в Ташкенте! И причастен к убийству топографа!

Сыщики вернулись в управление полиции и сели размышлять. Алексей начал так:

– У нас два центра, и они друг с другом связаны. Первый – это некая туземная сила, влиятельная и преступная. Она заказывает и оплачивает убийства русских, причем адресно. Исполнители разные: в одном случае шайка разбойников из Локая, в другом – резидент в Джизаке. Цель одна – отобрать у сельских обществ землю, на которой потом будут строить железнодорожную станцию. Так?

– Да, – кивнул Скобеев. – Дополнительная цель, возможно, – возбудить против нас население этих кишлаков.

– Второй центр русский и связан с группой администраторов. Кокоткин там легкая фигура, не может подъесаул в одиночку вершить такие дела!

– Наверняка за ним скрываются жирные крысы из окружного интендантского управления, – согласился полицмейстер. – Может быть, и сам генерал-лейтенант Ларионов!

– Наверняка, – поддержал Алексей. – Их задача – урвать землю, через аукционы и подставных лиц. А потом продать железной дороге втридорога.

– Точно.

– И эти два центра связаны между собой! – почти выкрикнул сыщик. – То есть русские офицеры убивают русских же офицеров! Пусть чужими руками, но все равно убивают. Экая дрянь!

– Да, две силы взаимодействуют. И барыши наверняка делят! Одни лишают жизни в нужном месте. Другие потом на этом наваривают бакшиш.

– Русский круг мы хоть примерно, однако можем очертить, – продолжил рассуждать Алексей. – Это те из администрации, кто влияет на распределение земель. Отобрать у сельского общества, устроить липовый аукцион, сунуть участок кому следует… Тут не рядовые письмоводители шуруют, тут люди в чинах!

– Нестеровский разберется, – успокоил собеседника капитан. – Он все может! И секретное расследование провести, и в кутузку засадить кого нужно…

– Виновны те, чьи подписи стоят! – категорически заявил сыщик. – Подобные аферы оставляют следы на бумаге. Возьмем сукиных детей. А вот туземцы… Кто там может быть такой силой? Кто нанимает убийц, якшается с русскими генералами, делает аферизм с землей? Масштаб серьезный! Иван Осипович, ответьте как знаток края: кому такое по плечу?

Полицмейстер задумался.

– Тому, кто устроил холерное восстание. Тому, кто помогает англичанам шпионить в крае. Тому, кто возбуждает народ.

– Духовенство! – слишком громко сказал Лыков, и капитан тут же приложил палец к губам.

– Тс-с! Да, оно. Возможно, к ним присоединились баи, но последним вроде бы бунты ни к чему. Они разбогатели на хлопке, их все устраивает. Больше хлопка – больше денег. А волнения мешают торговле.

– Значит, духовенство. Но кто именно?

– У Кокоткина не спросишь, – буркнул полицмейстер. – А Исламкуля надо еще сыскать. Два года о нем не слышно было. Вызову-ка я Уральца.

– Какого уральца?

– Ну, есть один человек, очень полезный в таких вот делах.

– Ваш агент-осведомитель?

– Можно сказать и так. Он, как говорится, агент по вызову. Когда мне что-то нужно узнать, я его отыскиваю и ставлю задачу. А ежели все тихо, то человек занимается своими делами.

– А почему Уралец?

– Он оттуда родом. Это все, знаете, наши туркестанские дела. В 1874 году среди казаков Уральского войска произошел бунт. Восстали против нового Воинского устава. Что-то там казакам не понравилось, а они в большинстве старообрядцы, ну и отказались присягать. Государь распорядился круто, и несколько тысяч бунтовщиков исключили из казаков и сослали в Туркестан. К большой русской пользе.

– Это как понять?