Туркестан

Официально было объявлено, что шайка уничтожена полностью. Факт пленения казначея скрыли ото всех, даже от генерал-губернатора. Тому, впрочем, было все равно… Теперь Иван Осипович ездил на гауптвахту и допрашивал Муллу-Азиза. Тот юлил и врал. На очной ставке Абнизов уличил его в серьезных делах, за которые полагается смертная казнь. Вот-вот негодяй расколется. Лыкову надо поправляться скорее. Генерал Тринитатский уже в Баку!

Но Алексей торопиться не хотел. Он был в каком-то особом настроении… Ольга не отходила от сыщика ни на миг. Прислуга проявляла тактичность и в десять вечера удалялась ночевать в летнюю кухню. Они оставались одни и почти не смыкали глаз. Закончив любовные утехи, выходили во двор и плескались в хаузе. Прудик был мал, купаться его размеры не дозволяли, но окунуться с головой тоже было приятно. Вода оказалась на удивление чистой и прохладной. Переулок Двенадцать Тополей начинался прямо у арыка Гадраган, и вода не успевала стать грязной.

Мужчина и женщина, нагие и счастливые, вылезали из хауза и рвали с лозы кислый неспелый виноград. Словно в раю, думал Алексей… Над головой Бог раскидал крупные южные звезды. Часть неба закрывали бастионы крепости. На Воскресенском базаре гармоника наигрывала «Матаню», и нет-нет да посвистывали городовые. Насладившись ночными звукам и видом звезд, они возвращались домой. И там Ольга начинала расспрашивать Алексея.

Она мало говорила о себе, мало и неохотно. Сообщила лишь самое необходимое. Родилась в семье офицера. Окончила пансион в Оренбурге, дающий гимназический аттестат. Вышла замуж за поручика Перешивалова без особой любви, хотя он ей и нравился. Надо было слезать с шеи старика-отца, а он сделал предложение. Ну и зажили.

Очень скоро выяснилось, что детей она родить не сможет. Муж охладел – то ли от этого, то ли по другим причинам. Все время Владимир теперь проводил в батальоне, возвращался домой к полуночи, усталый и раздраженный. Потом добрые люди сообщили Ольге, что в казарме ее мужа давно не видели. Полуроту свою он забросил, а пропадает по двум адресам. Первый адрес был на Старогоспитальной улице, где интенданты винтили по-крупному, проматывая ворованные деньги. Там молодого стрелка быстро научили всему плохому. А второй адрес оказался еще хуже. В доме Хаким-ходжи на Садовой проживала некая учительница музыки. Уроки она давала не маленьким девочкам, а тем же интендантам, у которых карманы лопались от ассигнаций… Поручик с месячным жалованьем 67 рублей плюс 9 рублей квартирных был среди этих богачей никто. Ну, по 30 копеек в сутки еще доплачивали в карауле, и столько же, когда войска стояли в летних лагерях на Ханум-арыке. Не больно поиграешь! Но поручику нравилась угарная жизнь, с шампанским каждую ночь и с кружевными панталонами музыкантши. В конце концов Владимир залез в полуротные «хлебные» деньги. Верх позора!

Дело в том, что служба в Туркестанском военном округе считается тяжелой. Солдаты даже получают дополнительное довольствие чаем и вином. Рацион тоже неплохой: каждый день суп с мясом (мясная порция каждому) и каша с мясом в крошку. А еще три фунта хлеба. К концу срока старослужащие столько хлеба уже не съедают и получают вместо него так называемые «хлебные» деньги. Украсть их у солдат – это надо совсем совесть потерять… Кража быстро обнаружилась. Суд чести должен был собраться в среду, а в понедельник Владимир пошел в караул, из которого не вернулся…

Скандал замяли. Офицеры сочли, что поручик Перешивалов смыл свой позор кровью. Никто не сомневался, что он нарочно забыл снять с себя шашку. Да и саму Ольгу в батальоне любили и жалели. Она получила крохотную пенсию, на которую с трудом сводила концы с концами. Хорошо, дом был свой. Родители умерли и оставили небольшое наследство, которого как раз хватило на покупку жилья. Теперь молодая вдова старела, но мужчин к себе близко не подпускала. Не верила никому из них. В гости она ходила редко, к Скобеевым да еще в одно семейство. Винила в трагедии Ольга одну себя. Это ведь она не смогла родить детей! Кто знает: если были бы детки, может, Владимир бежал бы из казармы домой, а не в игорный притон? Так длилось семь лет. Но, как выяснилось, жизненные силы в ней сохранились. И простого счастья она хотела, как и все прочие люди. А открылось это с появлением сыщика Лыкова.