Турнир

Эмоции плыли волнами и захлестывали, демоновы менталисты раскачивали Арену, вспышки ментальной силы следовали одна за другой, перемещаясь по кругу. Менталисты раскачивали эмоции, они провоцировали публику, но если Таджо не знает, что я эмпат…

После очередной волны я просто не выплыла. Слишком много людей, слишком много эмоций, слишком сильных менталистов привез из Столицы Таджо… слишком качественной была выстроенная ими круговая формация… в глазах потемнело, и я захлебнулась.

* * *

Я не могла дышать. Я просто не могла сделать ни одного вдоха, потому что горло перехватило, такой густой и острой была направленная на меня ненависть.

Не обезличенная, ненавидели именно меня. Блау. Если бы чужие эмоции могли убивать, я бы уже упала, пронзенная насквозь тысячами кинжалов, просто пришпиленная к Арене.

Ненависть была старой, такой старой, что она переплавилась уже во что-то ещё, забродив, как старое вино, ненависть с привкусом полного и абсолютного сумасшествия.

Меня ненавидели яростно — со стороны ложи Хейли был самый сильный поток, который почти сшибал с ног, единицы из ложи Фейу, и так на трибунах тут и там, вспыхивали островки ярости и злобы. Зависть тоже была, презрение, любопытство, одиночество, но ненависть перекрывала все, укутывая всю Арену душным одеялом.

Распорядитель что-то говорил мне, я видела, как открывал рот он и нахмурившийся Хейли, но я не слышала — у меня заложило уши. Таджо молчал и хмурился, начав привставать с кресла, глядя на меня, и я задохнулась ещё раз. Со стороны линии судей тоже кто-то ненавидел меня так отчаянно, так ревностно, так сильно, что я даже почувствововала горький привкус на языке.

Псаковы долбанные менталисты! Чего они добиваются?

Столько ненависти к Блау. Люци был не прав. Не прав во всем. И я была не права тоже. Нам не договориться и Хейли не забыли.

Ничего не забыли. Такую ненависть нельзя подделать, потому что я знала эту ненависть, я жила с такой ненавистью много-много зим. Она никуда не исчезает, выжигая все изнутри все, оплавляя жаром, оставляя только пепел других чувств и желаний. Что же мы натворили? Что сделали им Блау?

«…и кровь текла по дождевым стокам, смешиваясь с дождем, и вся брусчатка двора стала алой…»

Сейчас я поняла брата Айне, когда нет другого выхода. Нам никогда не договориться.

Эмоций было так много, что я не справлялась, в глазах зарябило, и мне казалось, что сцену окружает стена, выше моего роста… опоясывает, сжимаясь… чешуйчатая полупрозрачная стена, дымчатого цвета… и эта стена двигалась… Великий, эта стена дышала… сжимаясь кольцами… как змея, огромная полупрозрачная змея…

Это ментальные иллюзии Таджо? Но почему змея? И проекцию такого размера на всю Арену сложно удерживать даже боевой звезде.

— Блау… Блау, — требовательный голос Марши, стоявшей сбоку, встряхнул меня, и в глазах прояснилось, чешуйчатые кольца исчезли, и внутри с глухим стуком встал щит, отрезая меня от чужих эмоций. — Блау, — Фейу указывала вниз, на мою руку.

А я совершенно инстинктивно отвела ладонь вбок, сложив пальцы в первом жесте узла атакующих плетений.

— Убери руку, — снова прошипела Фейу, глядя на распорядителей.

— Леди…, — толстяк явно был в полной растерянности. Хейли сдвинул брови, и напрягся.

Пальцы я расслабила с трудом, ещё больше усилий потребовалось, чтобы прижать ладонь к боку. Чужая ненависть душила, мне хотелось крутнуться, упасть за сцену прикрывшись реквизитом, кинуть атакующее и… бежать, бежать, бежать отсюда под прикрытие безопасных стен родного дома.

— Леди…, — если все в порядке, мы можем продолжить? — распорядитель был недоволен.

Светило почти село и скоро на небе уже появится первая вечерние звезды, а мы все ещё здесь.

Анастас смотрел на меня подозрительно и, прокашлявшись, шагнул вперед.

— Леди Блау, ваш ответ? Вы принимаете мои извинения?

У меня было столько слов сейчас, и все нецензурные, и ни одного из тех, что можно произносить в приличном обществе, планы номер один, два и три, и вообще все планы летели к демонам грани.

Я хотела увеличить пирог. Тварь компенсирует тварь — это правило уровней, именно поэтому можно выманить одну и стравить с другой, наблюдая из-за угла, как твари делят между собой территорию.

Я решила поманить одним пирогом всех — всех тварей, которые были в наличии, и ждать в сторонке, пока они не перегрызутся, но я не учла, что есть что-то вкуснее пирога. Одна тварь хотела только одного — крови.

Старшие — идиоты, и я — тоже. Нам никогда не договориться. Хейли никогда не договорятся с Блау. Кровь за кровь — их удовлетворит только это. Невеста из Блау их точно устроит только в одном виде — мертвой.

Меня потряхивало, и я почувствовала, как в крови запел кураж, делая голову легкой-легкой, барабаны застучали в ритме моего пульса — быстрая-быстрая дробь, и я послала все к демонам.

Нужно бить первыми, бить так, чтобы они не встали. Плевать на турнир, плевать на планы, плевать на всё… уничтожить угрозу… ревела внутри сила…

— Леди Блау? — снова терпеливо повторил Анастас, переглянувшись снисходительно с распорядителем.