Турнир

— Вайю, — Хоакин поднялся в ложу и начал сразу с рыка, но потом резко сменил тон. — Вайю.

— Как здоровье, дядя Хок? — Я постучала ладошкой по груди, именно там у Хоакина были основные повреждения в подземельях.

— Вайю, — недовольно пробасил второй близнец. И, вопреки обыкновению, Бер не стал занимать позицию сбоку или сзади, или у входа, нет. Он отодвинул последнее кресло около моего места и уселся, сразу заполнив все пространство вокруг. Для Хоакина места за столом не осталось.

— Сейчас все здесь закончат, — тяжелая ладонь шлепнулась на стол. — Всё закончат. Вайю, — Бер обвел всех хмурым взглядом и повернулся ко мне лицом, совершенно не скрывая шрам, — Кастус поручил мне охрану…

— … драгоценности…, — шепотом влез Люк.

— … дома и тебя. И я выполню обещанное, — давящий взгляд Бера снова прошелся по Хоку и ехидному Люци.

— Бер…

— Брат…

— Тихо я сказал, — Бер произнес это очень тихо, низким голосом. Горячий взгляд Нэнс в этот момент нужно было видеть. Если бы аларийка могла, она бы растеклась лужицей у ног Хэсау, и из пухлой смуглой булочки, превратилась бы в желе. — Натворили — исправим, — это уже мне. Очень интересно, каким образом?

— Как, дядя Бер?

— Обсудим не здесь, — он рубанул широкой ладонью воздух, пресекая возражения. — Не время. Участвуй спокойно…

— …желательно больше ничего не взрывая, — опять влез Люци.

— …больше вообще ничего не взрывая, — весомо уточнил дядя Бер.

— Кастус в тюрьме, — спокойно выдал Люк и потянулся за виноградиной, которая вылетела у него изо рта, потому что он получил смачный подзатыльник от Хоакина. — Я — ем!

— Люциан!

— Я был против, — он хищно сузил глаза, нахолившись, глядя на Хока. — Вчера, сегодня, завтра. Против. Она никогда не повзрослеет, если постоянно скрывать от нее то, что происходит.

— Момент выбран просто прекрасно, — тихо пробасил Бер и переплел пальцы, оценивающе глядя на меня. Видимо я побледнела, потому смотрел он тревожно. При словах дядя и тюрьма в одном предложении мне приходила в голову только одна картинка — подземелья Левенсбрау. Усохший скелет в когда-то дорогой одежде, с дядиным родовым перстнем на почти белой кости. — Он в порядке, Вайю, — Бер протянул большую лапу и, помедлив, крайне неловко, осторожно похлопал меня по плечу.

— Причина?

— Махинации с бумагами патента, — фыркнул Люк и засунул в рот ещё одну виноградину.

— Чушь.

— Полная, но колесо правосудия вращается очень медленно… или наоборот, очень быстро, если его кто-то подмазал…

— Выйдет завтра, к вечеру, — пробасил Бер. — Все уже решено.

Я переводила взгляд с одного брата на другого, пытаясь понять, насколько можно верить Хэсау.

— Каст ещё нужен нам самим, — презрительно скривился дядя Хоакин, и это меня убедило.

— Вестники?

— Не дойдут, — качнул головой Люци. — И, ему там не скучно, — он отщипывает следующую виноградину, — твой дражайший Наставник составляет ему компанию.

И Луций? Я прикрыла глаза, думая.

— Мастер тоже выйдет завтра?

— Вместе сели — вместе встали, — пробубнил Люк с полным ртом.

— Ты можешь перестать жрать? — Терпение Хоакина лопнуло.

— Я не жру. Я — вкушаю, — Люци хитро подмигнул мне и потянулся за следующей виноградиной. — И снимаю общее напряжение, братец. Ты не заметил, как искрит в воздухе?

— Кто?

— Ищем, — коротко пробасил Бер.

— И найдем, — кивнул Хок, размяв пальцы.

— А когда найдем…, — весело закончил Люк, но мне было совсем не смешно.

— А By? Зачем его вызвали в Столицу? Эликсир не закончен, нам нужна личная печать Мастера. Ученические кольца не помогут…

— … никто не поверит, что две соплюшки сами сварили сорокасемикомпонентный эликсир, — продолжил Люк. Какой жук. Он даже в курсе, сколько было закладок.

— Другое дело артефакторика. Мастер всегда под боком. Кастус штампует свои безделушки, на каждую ставя печать…

— Артефакторики нет среди школьных дисциплин, дядя. Это факультатив, — язвительно парировала я.

— Вайю, — тихо пробасил Бер. — By успеет.

Я пожала плечами, по идее, если я правильно помню расписание, алхимия завтра идет третьей по счету, после обеда. Времени должно хватить.

— Ты готова? — Люци кивнул на свитки, сваленные не аккуратной горкой.

— Господа, — наш разговор прервали двое военных в форме легиона. Один, старый знакомый с кабинетной выправкой, улыбнулся персонально мне, сверкнув стеклышками очков.

Почему ему не поправили зрение целители? Невозможный случай? — Леди Блау, — отдельный кивок мне. — Есть ряд вопросов по-поводу третьей части.

— Прошу, — Люци уступил место в кресле, и Хэсау отошли в другую часть ложи, создавая иллюзию уединения.

— Леди Блау…

— Вопросы от распорядителей или… от военных? — Уточнила я.

— И от распорядителей тоже, — он поправил очки почти по-женски изящными пальцами. — Вы… немного негативно настроены к организаторам, поэтому прислали нас.

Я невоспитанно фыркнула в ответ. Толстяки, все трое, не нравились мне очень активно.

Продажных упитанных жлобов я не любила никогда. Если их купила не я.

— Итак, — он разместил на столе планшет, и приготовился отмечать в списке, — на третьем этапе вы планируете использовать классические произведения на староимперском?