Ты меня (не) купишь

Если честно, меня совесть даже за измену не мучает. О свекрови и вовсе речи быть не может. Только сейчас понимаю, что все десять лет они со Степой относились ко мне, как к какому-то приложению, а я смиренно молчала, заискивая перед ними.

– Ты же довела ее! – повышает Степа голос.

Я соскакиваю с дивана и повышаю в ответ:

– Чем?! Тем, что по щелчку пальцев не кинулась угождать ей?! Я шесть лет ее сноха, Степ. За шесть лет она ни разу мне спасибо не сказала, ни разу с днем рождения не поздравила, ни разу не похвалила. Зато твою бывшую, с которой ты уже одиннадцать лет как расстался, до сих пор вспоминает, меня не стесняясь. И рукодельница она была, и умница, и красавица, каких свет не видывал! И Степушка дурной, упустил такую деваху! Ты хоть раз одернул ее?! Хоть раз задумался, каково мне слушать это?! Я же не вспоминаю при тебе своих бывших!

– Да у тебя их не было!

– Ах, ну да! – горько усмехаюсь я. – Убогая! Кому сдалась такая?! Подобрал Степушка невесть кого! Да, ты был моим первым мужчиной, но не думай, что был моей первой любовью! Но я ни разу не сравнила тебя с ним…

– Какой любовью? – напрягается он.

– Задело, да? А я десять лет слушаю сказки о твоей Анжелике! Настолько ненавижу ее, что уже имя противно!

Степа поджимает губы, хмурясь и растерянно оглядывая меня. В шоке, что я позволяю себе скандалить и права качать. Странно, что не перебивает больше.

Зацепили его слова о первой любви. По самолюбию ударили. Не ожидал такую жгучую словесную пощечину получить.

– Дашка, – уже спокойнее говорит он, – признай, ты поступила некрасиво.

– А твоя мама?

– Ее я тоже не отмазываю, но отнесись с уважением к ее возрасту. А о Лике я с ней поговорю. Больше ты не услышишь ее имя. Обещаю.

Ну зачем?! Лучше бы он продолжал настаивать на своем! Как теперь заявить ему, что я хочу развода? Как – как?! Прямо!!!

– Степ, я не могу так больше. Тяжело. Я нашего совместного будущего совсем не вижу. Да и прошлое из памяти стирается, будто не было ничего.

– Дашка, не надо так, – просит он, шагнув вперед. – Это период такой. У всех бывает. Давай просто остынем, подумаем, паузу возьмем. Хочешь, я пока на диване посплю. Ты только не руби с плеча. Десять лет – это срок. Можно к психологу обратиться…

– Поздно, Степ.

– Никогда не поздно. Я же не конченый негодяй. Я не пью, не гуляю, работаю, тебя не обижаю…

Я скрещиваю руки на груди, скривив губы.

– Бываю вспыльчивым, но быстро же отхожу, – поправляется он. – Дай мне пару дней. Ко мне завтра новый боец должен на занятия прийти. Если мальчишка способный, то его папашка хорошие бабки обещает. Я клуб подниму, дела в гору пойдут. Психовать перестану. Дашка… Дай мне шанс. Последний.

Странно, но ничего не екает ни от взгляда, ни от голоса, ни от просьбы. Смотрю на него и вижу чужого человека. А главное – понимаю, что давать шанс бесполезно. Ничего не изменится. Все равно разбежимся.

– Неделю, – увеличивает он срок.

– Ладно, – киваю через силу. Раньше сдастся. Терпение – это не про Степу. – Спишь тут, – указываю на диван и, обойдя мужа, ухожу в спальню.

Заперев дверь, прижимаюсь к ней спиной. Не надо было соглашаться. Он выкупил себе неделю на бессмысленный шанс, а я обрекла себя на неделю ада.

Сползаю на пол и хватаюсь за голову. Боже, какая я глупая, наивная, ведомая! С какими мыслями я завтра уроки вести буду? Учить детей писать и считать, думая о том, как запуталась в мужиках!

Пиликнувшее сообщение от Лучианы отвлекает меня от бурного разговора с мужем.

«Я дома. Рома разрешил телефон. Увидимся?»

Я улыбаюсь, смахнув навернувшиеся слезы. Быстро набираю ответ: «Заскочу к тебе завтра, ок?»

«Спасибо. Буду ждать» и смайлик.

Хорошая девочка. Заслуживает лучшего. Надо собраться и повлиять на Чеховского, пока он не выдал ее замуж за какого-нибудь развязного мажора. Кто, если не я, покажет ему, что нет замены настоящим чувствам?

Повертев телефон в руке, открываю чат с Чеховским, где все еще высвечивается пустое окошко моего удаленного сообщения, и набираю:

«Красивые цветы. Из окна выпрыгивал, впопыхах забыв попрощаться?»

Минуты не проходит, как он присылает ответ:

«Ты бы меня не отпустила, если бы я разбудил тебя».

«Думаешь, сейчас свободен? Поманю же – и обратно примчишься».

«Зовешь?»

Да, зову! Кричу, чтобы вернулся, заключил меня в свои объятия и никогда не отпускал!

«Увидимся завтра. Надену красный платок. Узнаешь?»

«А что-то кроме платка будет?»

Извращенец, блин, смеюсь я, набирая в ответ: «Увидишь».

«Сгораю от нетерпения, Бабочка…»