Ты никогда не исчезнешь

Я ворвалась в комнату. Амандина лежала на боку. На тумбочке у изголовья стояла чашка с чем-то липким.

— Амандина, проснитесь! Том говорил вам, что хочет сменить телесную оболочку? Отправиться в затонувший мир? Возродиться в душе другого ребенка?

Амандина не отвечала. В полной отключке. Я метнулась через площадку:

— Том. То-о-ом!

Дорогу мне преградила Савина в своей форме сибирского агента КГБ.

— Тише, Мадди. Мы получили результаты теста ДНК. В них и правда есть что-то непонятное, теперь мы это знаем. Мы на вашей стороне, и мы это скажем, но давайте предоставим действовать полицейским.

Я ее оттолкнула и настежь распахнула дверь. Я хотела видеть Тома.

И застыла на пороге.

Тома в комнате не было.

Не веря своим глазам, я смотрела на смятую постель, отброшенное одеяло, пижаму на стуле у кровати — значит, Том оделся и куда-то ушел посреди ночи.

Все повторялось, все повторялось.

Я кинулась к комнате Амандины:

— Где Том?!

Она не пошевелилась. Может, считала все происходящее вокруг кошмаром и не желала в это верить?

Савина схватила меня за руку:

— Мадди, пожалуйста, успокойтесь.

— Вы что, не понимаете? Эстебан пропал утром в свой день рождения, когда ему исполнилось десять лет! Все повторяется, все повторяется!

Нектер стоял внизу, на первом этаже.

— Ни к чему там не притрагивайтесь! — распорядился он. — Если Тома похитили, если эта комната — место преступления, каждая мелочь может иметь значение.

Он и на три ступеньки подняться не успел, а я уже вытаскивала ящики комода и переворачивала вверх дном. Книги, тетради, листки бумаги... Я лихорадочно обшаривала комнату Тома. Найти, что-нибудь найти, какую угодно подсказку. Десять лет назад я не справилась. Это не должно повториться. Я должна понять, куда он пошел. Кто его туда потащил...

Я сорвала все вешалки в шкафу, свалив в кучу рубашки, штаны и пуловеры. Изо всех сил пнула заднюю стенку шкафа, пробив фанеру. Никакого тайника там не было.

— Мадди, не надо! — пыталась образумить меня Савина.

Найти, я должна найти!

Через открытую дверь я видела Нектера с телефоном, прижатым к уху, — наверное, хотел вызвать подкрепление. Он что, ничего не понял?

Я сдернула простыни, скинула на пол подушки. Ничего!

Но что-то должно найтись, твердила я себе, я нужна Тому, он в опасности. Полиция мне не поверит, как не поверила десять лет назад, полиция только потеряет время.

Савина молча стояла у меня за спиной. Впервые она не знала, что делать.

Я вцепилась в матрас, попыталась его сдвинуть, но ничего не получалось, мне казалось, что силы меня покидают, словно кровь, вытекающая из раны. Я умоляюще взглянула на Савину.

Помогите мне, помогите.

Она вздохнула — и я увидела, что она тоже скатилась в иррациональное. Поздно отступать, мы спускаемся в ад, потом, когда поднимемся на поверхность, объясним то, что можно объяснить. Мы в четыре руки толкали матрас, наконец он сдвинулся и упал на пол, подняв тучу пыли. Я закашлялась, глаза щипало, сначала я только и увидела, что несколько сломанных и так и не починенных планок.

Туча рассеялась.

Савина замерла рядом со мной и безотчетно схватила меня за руку. Когда иррациональное выходит из берегов, когда уже не за что держаться, надо ухватиться за кого-нибудь.

Том построил у себя под кроватью макет. Никто, наверное, никогда его не видел, и уж точно не видела его мать. Том знал, что никакая метла не разрушит его тайное творение.

Меня покорила точность деталей: церковная колокольня, вокзальные часы, школьный двор, золотой круассан вывески булочной, каждый фонарь, каждая крыша, каждая труба. Целая деревня. Ни людей, ни животных. Вся деревня выкрашена в синий цвет! Никаких сомнений: Том сделал макет затонувшей деревни... У не­го не было возможности поговорить с психологом, и он построил эту деревню не у себя в голове, он построил ее в реальности.

Савина сильнее стиснула мою руку.

Словно вдалеке голос Нектера бубнил:

— Проснись, Амандина, мать твою, проснись.

Я слышала еще более далекие голоса, они рассказывали эту легенду. Деревня, целая деревня, затонула в озере Павен. Та же легенда, та же история, что с прибрежным кварталом Сен-Жан-де-Люз.

Я ПОНЯЛА.

Савина попыталась меня удержать, но куда там, ме­ня никто бы не удержал.

Я в последний раз услышала крик из комнаты напротив:

— Амандина, ну пожалуйста!

Я услышала, как Савина умоляет у меня за спиной:

— Нет, Мадди, останьтесь.

Я их больше не слушала. Я еще могла победить. Я еще могла его спасти.

Я выбежала из комнаты, перескакивая через ступеньки, слетела по лестнице, распахнула входную дверь. Снаружи снова поднялся ветер, посыпался и закружился снег. 52

— Амандина, проснись. Амандина!

Савина опустилась на колени рядом с кроватью. Ущипнула Амандину за руку, но та никак не отреагировала. Савина окинула взглядом разбросанные на тумбочке таблетки.

— Какой дряни ты наглоталась? Проснись, милая моя, проснись. — Положила руку ей на живот. — Если не ради себя, то хотя бы ради своего ребенка.