Тыл-фронт

— Петр!.. Товарищ старшина! — обрадовался сержант и, взяв под козырек, отрапортовал: — Товарищ Герой Советского Союза, сержант Земцов сопровождает пленных японцев!

— Серафим Онуфриевич! Вот здорово! А я смотрю, кто, думаю, порядки наводит… Кто еще из наших?

— С этим эшелоном никого. Вы далеко ли путь держите?

— В Уссурийск, в школу АИР[50]… Как там у нас? Где сейчас дивизион?

— В Харбине стоим… Почти всех наградили. Мне орден Красной Звезды… Еще, говорят, медаль какая-то будет…

— Будет! «За победу над Японией». Денисовича чем наградили?

— Денисович две награды получил: медаль «За боевые заслуги» и орден Отечественной Войны.

— Здорово! А? Где майор Бурлов?

— Учится ходить на одной ноге. Все такой же, только какой-то веселый стал. Скоро выпишется.

К друзьям тихим шагом приблизился Киоси. Остановившись против Варова, он низко поклонился ему.

— Ты чего это? — опешил Земцов. — Рехнулся сегодня, что ли? То драку свел, теперь это…

— Подожди, Онуфриевич… Мы, кажется, знакомы… Киоси?

Шофер обрадованно затряс головой и снова поклонился.

— Чего же кланяешься? Здравствуй! — подал Петр руку.

Киоси попятился было назад, но потом быстро схватил руку.

— Герои Совета Союза!

— Где же ты познакомился с ним?

— Длинная история! В беде… Ему доверять можно, — уже серьезно добавил Петр.

— Я доверяю ему. Ты, Петя, дай мне свой адрес, — попросил Серафим Онуфриевич. — Обязательно пиши… а то разъедемся по домам.

Варов достал блокнот, что-то написал и, вырвав лист, подал Земцову.

— Это адрес Сони Давыдовой, помнишь? — пояснил он. — Своего у меня пока нет. Пишите ей, а она перешлет мне. Она будет знать мой адрес.

Когда поезд тронулся, к Варову подошел полковник.

— Вот вы, старшина, какой! — немного удивленно проговорил он. — А я думал: попал в мягкий вагон за чипы папаши… Давно удостоились? Поздравляю!

2

За несколько дней до «Сгиуки-кворей-сан» — национального праздника осенней жертвы в честь душ императорских предков, в который император проводит церемонию поклонения в присутствии всех сановников, Танака вступил в партию «Тенгуто». «Тенгу» — это божественные существа, которые учили когда-то самураев владеть мечом. Но так как настоящий орден самураев исчез, исчезли и «тенгу». Названа партия именем этих существ не случайно. Она должна возродить самурайские традиции и научить своих членов владеть мечом. Официально партия себя еще не объявила, но в ней уже более ста членов, которые раньше входили в «Общество черного дракона». Партия будет бороться за поддержку императорской системы: «Пусть вселенная будет только обиталищем, управляемым императором!» В необходимости этой борьбы Танака не сомневался. Ведь «император — источник всего!» А последние дни наполнили сердца его верноподданных скорбью. Еще в прошлом месяце государь предпринял паломничество в храм Исе и сообщил своей прародительнице богине Аматерасу-о-миками об окончании войны. Вслед за этим по столице поползли зловещие слухи, что его величество в ближайшее время снимет с себя звание земного божества.

С приходом американцев стало известно, что высшее командование и видные государственные слуги императора именуются «военными преступниками» и в скором времени предстанут перед военным трибуналом Союзных держав.

В первые дни оккупации империи были упразднены императорская штаб-квартира, генеральный штаб, военное министерство, полиция по контролю над мыслями верноподданных, военные учебные заведения. В начальных школах запретили иметь оружие, гранаты и учебник профессора Ютака Хибино, поучающий, что в древние времена бог снизошел на землю и воплотился в японском императоре, чтобы управлять расой бого-человеков. Полиции, было запрещено стрелять в демонстрантов.

Но вслед за этими скорбными реформами последовали и ободряющие: директива номер три Макартура обязывала дзайбацу начать производство.

Убедившись, что ему не угрожает никакая опасность, Танака большую часть времени проводил в городе, разыскивая друзей из офицерского корпуса, чтобы включить их в партию «Тенгуто». Чаще он был в районе Хибия, где в шестиэтажном здании Дайници — общества взаимного страхования жизни, теперь помещался штаб Макартура. Каждый раз его влекла сюда какая-то неудержимая сила. Издали Танака видел несколько раз генерала Макартура — высокого, сутулого мужчину с гладко зачесанными волосами. Каждый раз его окружали корреспонденты с блокнотами и фотоаппаратами, кинооператоры. И все это происходило в сотне метров от высочайшего двора. Танака в таких случаях хотел бросить в американца бомбу.

В этот раз Танака увидел подполковника, который в памятную ночь офицерского восстания руководил дворцовой группой и лично убил начальника лейб-гвардии генерала. Мори. Он совсем преобразился: модный костюм европейского покроя, большие очки в роговой оправе, трость. Подполковник бесстрашно расхаживал неподалеку от подъезда штаба, очевидно, кого-то поджидая. «Не думает ли он отправить Макартура в потусторонний мир?» — довольно подумал Танака, вглядываясь по сторонам и направляясь к подполковнику.