Тысяча городов (Смутное время — 3)

Абивард почти пожелал, чтобы Динак представила Царю Царей другую девушку. Почти.

Теперь Шарбараз отпустил Абиварда из зала. Абивард еще раз пал ниц, затем удалился, и в этот момент рядом с ним, словно по волшебству, появился Елииф. Прекрасный евнух хранил молчание, пока они не покинули тронный зал, и это вполне устраивало Абиварда.

Позже, в коридоре, Елииф прошипел: «Тебе повезло больше, чем ты заслуживаешь, шурин Царя Царей.» Он превратил титул Абиварда, в устах большинства людей означающий уважение, в упрек.

Абивард не ожидал ничего лучшего. Вежливо поклонившись, он сказал: «Элииф, ты можешь обвинять меня во многих вещах, и в некоторых из них ты, несомненно, будешь прав, но то, что моя сестра ждет ребенка, - это не моя вина».

Судя по тому, как Елииф посмотрел на него, это была его вина во всем. Евнух сказал: «Это заставит Шарбараза, царя царей, да продлятся его дни и увеличится его царство, слишком легко простить твои попытки подорвать его положение на троне».

«Какие усилия?» - Спросил Абивард. «Мы пережили это прошлой зимой, и никто, как бы ни старались все здесь, в Машизе, не смог показать, что я был чем-то иным, кроме лояльности Царю Царей, причина в том, что я лоялен».

«Так ты говоришь», Ядовито ответил Елииф. «Так ты утверждаешь».

Абивард хотел поднять его и разбить о камень стены, как будто он был насекомым, которое можно раздавить ногами. «Теперь ты послушай меня», - рявкнул он, как мог бы поступить с солдатом, который не решался подчиниться приказу. «У тебя в голове все устроено так, что если я одерживаю победы для Царя Царей, я предатель, потому что я слишком успешен, и ты думаешь, что победы возвеличивают меня, а не Шарбараза, тогда как если я проигрываю, я предатель, потому что я отдал победу врагам Царя Царей.»

«Совершенно верно», - сказал Елииф. «Совершенно верно».

«Тогда сбрось меня в Пустоту!» Воскликнул Абивард. «Как я могу что-то сделать правильно, если все, что я могу сделать, оказывается неправильным до того, как я попробую это сделать?»

«Ты не можешь», - сказал прекрасный евнух. «Величайшей услугой, которую ты мог бы оказать Шарбаразу, Царю Царей, было бы, как ты говоришь, упасть в Пустоту и больше не беспокоить королевство».

«Насколько я могу судить, следующий раз, когда я потревожу королевство, будет первым», - упрямо сказал Абивард. «И если ты спросишь меня, может быть разница между служением Царю Царей и служением королевству».

«Тебя никто не спрашивал», - сказал Елииф. «Это хорошо, потому что ты лжешь».

«Неужели я?» Такое оскорбление от цельного человека заставило бы Абиварда бросить ему вызов. Вместо этого он остановился и изучающе посмотрел на Елиифа. Возраст евнухов, как правило, трудно определить, и Елииф припудрил лицо, что еще больше усложнило задачу, но Абивард подумал, что он, возможно, старше, чем кажется на первый взгляд. Изо всех сил стараясь казаться невинным, он сказал: «Скажи мне, ты был здесь, во дворце, чтобы служить Перозу, Царю Царей?»

«Да, я был.» В голосе Елиифа звенела гордость.

«Ах. Как тебе повезло.» Абивард снова поклонился. «А скажи мне, когда Смердис узурпировал трон после смерти Пероза, ты тоже служил ему, пока он удерживал Машиза и Шарбараза в плену?»

Глаза Елиифа полыхнули ненавистью. Он не ответил, что, по мнению Абиварда, означало, что он выиграл спор. Как он понял мгновение спустя, это могло принести ему больше вреда, чем пользы.

«Все не так плохо, как могло бы быть», - сказала Рошнани однажды, примерно через неделю после аудиенции Абиварда у Царя Царей.

«Нет, это не так», - согласился Абивард, - «хотя я не думаю, что наши дети сказали бы, что ты прав.» Несмотря на то, что они могли ходить по коридорам дворца, дети все еще чувствовали себя очень стесненными. Большую часть времени это было бы главной заботой Абиварда. Теперь, однако, он взорвался: «Что сводит меня с ума, так это то, что это так бесполезно. Шарбараз, царь Царей, пусть его годы будут долгими, а его царство увеличится ...» Обычно он использовал полную формулу почтения, в интересах любых невидимых слушателей. «- заявил о своем доверии ко мне и признает, что я сделал мало плохого и много правильного во время только что прошедшей кампании. Я хотел бы, чтобы он позволил мне вернуться к моей армии, которую я создал ».

«Он доверяет тебе - но он не доверяет тебе», - сказала Рошнани с печальной улыбкой. «Это тоже лучше, чем было, но этого недостаточно.» Она слегка повысила голос. «Ты продемонстрировал свою преданность всеми возможными для мужчины способами.» Да, она тоже помнила о людях, которых, возможно, там даже не было, но которые отметили ее слова для Царя Царей, если бы они были.

«Единственное, что я вижу хорошего в том, что мне приходится оставаться здесь, » сказал Абивард, также обращая свой голос к аудитории, состоящей не из одного человека, « это то, что, если Бог будет милостив, у меня будет шанс увидеть мою сестру и дать ей надежду на безопасное заточение».

«Я бы тоже хотела ее увидеть», - сказала Рошнани. «Прошло слишком много времени, и у меня не было возможности, когда мы были здесь прошлой зимой».