Тысяча и одна ночь. В 12 томах

Потом он позвал Анис аль-Джалис и возвратил ее Али Нуру, и одарил их многими имениями и большими богатствами, и дал им один из самых красивых в Багдаде дворцов, и назначил им огромное содержание из государственной казны. И он сделал Али Нура своим приближенным и собеседником и в довершение всего простил султана Могаммада эль-Зейни, которого опять возвел на престол Басры, внушив ему следить внимательнее за своими визирями.

И все они прожили в счастье и благополучии до самой смерти.

— Но, — продолжала скромная Шахерезада, — не думай, о царь, что история Али Нура и Анис аль-Джалис, несмотря на все свое очарование, так же чудесна и необычайна, как история Ганема бен-Эйюба и его сестры Фетны.

И царь Шахрияр сказал:

— Я совсем не знаю этой истории.

ИСТОРИЯ ГАНЕМА БЕН-ЭЙЮБА И СЕСТРЫ ЕГО ФЕТНЫ

ИСТОРИЯ ГАНЕМА БЕН-ЭЙЮБА И СЕСТРЫ ЕГО ФЕТНЫ

И Шахерезада сказала:

— Сказывали мне, о царь благословенный, что в давние времена, много веков тому назад, жил купец из купцов, богач и отец двух детей. Звали его Эйюбом. Сына его звали Ганем бен-Эйюб по прозвищу эль-Могин эль-Масслуб[51]

, и был он хорош собою, как полная луна среди ночи, и одарен он был чудным красноречием и чарующею мягкостью слова. Дочь купца, сестру Ганема, звали Фетной[52], — так много было в ней прелести и красоты.

Умирая, отец их, Эйюб, оставил им большие богатства…

Но в эту минуту Шахерезада заметила, что приближается утро, и скромно приостановила свой рассказ.

А когда наступила

ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ НОЧЬ,

она сказала:

Купец Эйюб, отец их, умирая, оставил им огромные богатства. Между прочими вещами он оставил им сто грузов шелковых материй, парчи и других ценных тканей и сто сосудов, наполненных пузырями чистого мускуса. Грузы были упакованы, и на каждом тюке было написано крупными и красивыми буквами: «В Багдад», потому что купец Эйюб не думал, что умрет так скоро, и сам собирался в Багдад, чтобы продать там свой драгоценный товар.

Но так как Аллах по бесконечной благости Своей призвал купца Эйюба к Себе, то по прошествии срока траура молодой Ганем сам стал собираться в Багдад вместо отца. Он попрощался с матерью и сестрой своею Фетной, с родными и всеми жителями своего околотка и соседнего; потом пошел на базар, где нанял верблюдов, нагрузил их своими товарами и воспользовался отъездом в Багдад других купцов, чтобы вместе с ними пуститься в путь; и он вышел из дома, поручив судьбу свою Всевышнему Аллаху. И Аллах так хорошо оберег его, что он скоро и благополучно прибыл в Багдад со всеми своими товарами.

Не успел он туда приехать, как поспешил нанять прекрасный дом, который наполнил роскошной мебелью; и он украсил его великолепными коврами, диванами и подушками и не забыл повесить занавеси у дверей и окон; потом он приказал разгрузить товары с верблюдов и мулов; и он остался в доме отдыхать от утомительной дороги и спокойно ждать, чтобы все багдадские купцы и именитые люди пришли один за другим поздравить его с приездом и пожелать ему благополучия.

И стал он думать о продаже своих товаров на базаре. Он сложил в один тюк десять штук прекрасных тканей и тонких шелковых материй; на каждой из них была надпись с окончательной ценой; и пошел он на базар к тому месту, где торговали крупные купцы. Тотчас же был он предупредительно встречен всеми купцами, которые вышли к нему навстречу, пожелали ему мира, пригласили его прохладиться и приняли с большим радушием. Потом повели они его к базарному шейху, который, только взглянув на его товары, сейчас же купил их у него. И Ганем бен-Эйюб нажил два золотых динария на каждый динарий с товара. И он был доволен таким барышом и продолжал продавать таким же образом ежедневно по нескольку отрезов тканей и по нескольку пузырей мускуса, наживая по два динария с одного за товар, и так в течение целого года.

Однажды, в начале второго года, он, по обыкновению, отправился на базар. Но тут он увидел, что все лавки закрыты; заперты были и большие ворота. А так как день был не праздничный, он удивился и спросил о причине. Ему отвечали, что только что умер один из главных купцов и что все остальные ушли на его похороны; а один из прохожих сказал:

— Ты хорошо сделаешь, если тоже пойдешь проводить покойного, это тебе зачтется.

И Ганем ответил:

— Конечно! Только я хотел бы знать, где совершается погребение.

Тогда ему указали, и он тотчас же вошел во двор соседней мечети, тщательно совершил омовение у бассейна и поспешно направился к указанному ему месту. Он смешался с толпой купцов и вместе с ними вошел в большую мечеть, где совершены были обычные молитвы над покойным. Затем шествие направилось к кладбищу и, пробираясь между памятниками, прибыло к большому зданию с куполом, в котором надлежало предать покойного земле.