Тысяча и одна ночь. В 12 томах

И таким образом, благодаря изобретательному уму молодой женщины, жены сборщика податей, все были удовлетворены, и никто не потерпел ущерба.

Ибо возлюбленный ее получил деньги, в которых нуждался, муж приобрел себе лучшего осла, не истратив ни одной драхмы из своего кармана, а кади не замедлил возместить убыток, честно взыскав со своих признательных подсудимых вдвое больше того, что он дал сборщику податей.

Вот и все, о царь благословенный, что известно мне об осле-кади.

Но Аллах еще мудрее!

Когда султан выслушал эту историю, он воскликнул:

— О сахарные уста, о чудеснейший из собеседников, я назначаю тебя первым придворным!

И он велел тотчас же украсить его знаками нового чина и усадить его подле себя и сказал ему:

— Клянусь жизнью моей, о первый придворный мой, ты, наверное, знаешь еще какую-нибудь историю, и мне очень хотелось бы, чтобы ты рассказал ее мне.

И рыбак, потребитель гашиша, сделавшийся первым придворным по велению судьбы, ответил:

— От чистого сердца и в знак должного почтения!

И, покачивая головой, он так повел рассказ свой…

Но на этом месте своего повествования Шахерезада увидела, что приближается утро, и скромно приостановила свой рассказ.

А когда наступила

ВОСЕМЬСОТ ВТОРАЯ НОЧЬ,

она сказала:

И рыбак, потребитель гашиша, сделавшийся первым придворным по велению судьбы, ответил:

— От чистого сердца и в знак должного почтения!

И, покачивая головой, он так повел рассказ свой:

КАДИ И ОСЛЕНОК

До меня дошло, о царь благословенный, что жил в одном городе некий человек с супругой своей и были они очень бедные люди, странствующие продавцы поджаренного маиса; но была у них дочь, подобная луне и уже достигшая возраста, обычного для замужества. И Аллаху было угодно, чтобы некий кади посватался к ней и получил ее в жены от родителей ее, которые поспешили дать свое согласие, несмотря на то что кади этот был чрезвычайно безобразен, с бородой жесткой, как иглы ежа, косой на один глаз и такой старый, что мог бы сойти за отца молодой девушки. Но он был богат и пользовался большим почетом. И родители молодой девушки, мечтая лишь об улучшении, которое брак этот внесет в образ жизни и общественное положение их, не подумали о том, что если богатство и содействует счастью, то все же не составляет самое его основание. Но впрочем, самому кади пришлось скоро испытать это на собственной особе.

Прежде всего он постарался быть приятным, несмотря на отталкивающие свойства своей особы вследствие старости и безобразия, тем, что ежедневно осыпал молодую супругу свою все новыми и новыми подарками и исполнял малейшие ее прихоти. Но он забывал, что ни подарки, ни исполнение прихотей не могут заменить молодой любви, удовлетворяющей желание. И он сетовал в душе своей, не находя того, чего он ждал со стороны супруги своей, которая уже по самой неопытности своей не могла доставить ему того, чего сама не знала.

Но кади имел при себе юного писца, которого очень любил и о котором иногда говорил даже и супруге своей. И он также не мог удержаться, как это ни было противно обычаю, чтобы не беседовать иногда с юношей о красоте супруги своей, и о той любви, которую он питал к ней, и о холодности супруги своей по отношению к нему, несмотря на все, что он делал для нее. Ибо так ослепляет Аллах создание Свое, заслуживающее гибели, даже более того! Словно для того, чтобы веление судьбы исполнилось, кади дошел в безумии и ослеплении своем до того, что однажды показал из окна этого юношу молодой супруге своей. И так как он был красив и привлекателен, молодая девушка полюбила юношу. И так как ищущие друг друга сердца в конце концов всегда находят друг друга и соединяются, несмотря на все препятствия, молодые люди сумели обмануть бдительность кади и усыпить его постоянно бодрствующую ревность. И юная красавица полюбила юношу более, чем зеницу ока своего, и, отдав ему душу, отдалась ему всем прекрасным телом своим. И юный писец отвечал ей тем же и дал ей испытать то, чего никогда не мог достигнуть кади. И оба зажили на вершине блаженства, часто встречаясь и с каждым днем любя друг друга все сильнее. И кади был, по-видимому, весьма доволен, видя супругу свою еще более прекрасной и цветущей юностью, здоровьем и свежестью. И все были счастливы, каждый по-своему.

Между прочим, молодая девушка, чтобы иметь возможность встречаться со своим возлюбленным в полной безопасности, условилась с ним, что если платок, повешенный на окне, выходившем в сад, будет белый, то он может входить повидаться с ней; если же платок будет красный, то он должен воздержаться и идти прочь, ибо сигнал этот означает, что кади дома.