Тысяча и одна ночь. В 12 томах

— Этот молодой человек, которого вы нашли мертвым, был моей собственностью, и я сам его вырастил. И каждый день он брал у меня деньги на свои расходы. Однако, вместо того чтобы быть мне верным, он развлекался с неким Шумушагом, а иногда с неким Нагишем, и с Гасисом, и с Губаром, и с Гуширом, и со многими другими негодяями; и он проводил с ними свои дни, оставляя меня одного. И все они хвастались, что проводили время с ним, даже уборщик мусора Одис и сапожник Абу Бутран. И моя ревность росла с каждым днем. И как я его ни увещевал, как ни пытался его отговаривать от этого, он не слушал ни моих советов, ни моих выговоров, и наконец в такой-то вечер я увидел его с человеком по имени Шумушаг Сифилитик. И при этом зрелище мир потемнел перед моими глазами, и в том самом разрушенном доме, в котором я его застал, я его и убил. И таким образом я освободился от всех мучений, которые он мне причинял. Такова моя история. — Затем он добавил: — И я молчал до сегодняшнего дня. Но когда я услышал, что невиновный будет казнен вместо виновного, я не смог более хранить свою тайну, и я пришел сюда, чтобы избавить невиновного от удара меча. И вот я перед тобой. Казни меня и возьми жизнь за жизнь! Но сначала освободи этого невинного молодого человека, который не имеет никакого отношения к этому делу!

И Джафар, услышав эти слова шейха, задумался на мгновение и сказал:

— Это весьма сомнительное дело. А если сомневаешься, просто убери руку. О шейх, иди с миром, и пусть Аллах простит тебя! — И он отпустил его.

После этого он взял Аттафа за руку, снова прижал его к груди и повел в хаммам. И после того как впавший в ничтожество Аттаф был обновлен и восстановлен, он пошел с ним во дворец халифа.

И он вошел к халифу, поцеловал землю между рук его и сказал:

— Аттаф Щедрый здесь, о эмир правоверных! Это он был моим хозяином в Дамаске, и это он относился ко мне с таким уважением, добротой и щедростью и предпочитал меня своей душе.

И аль-Рашид сказал:

— Немедленно приведите его ко мне!

И Джафар представил его таким, каким он еще был: ослабленным, измученным и все еще дрожащим от волнения. Однако Аттаф не преминул отдать дань уважения халифу самым лучшим образом и самым красноречивым языком. И аль-Рашид вздохнул, увидев его, и сказал ему:

— В каком состоянии я тебя вижу, бедняга!

И Аттаф заплакал, и по просьбе аль-Рашида он рассказал всю свою историю от начала до конца. И, слушая его, аль-Рашид плакал и страдал, как и жалостливый Джафар.

И вот тем временем вошел шейх с крашеной бородой, помилованный Джафаром. И, увидев его, халиф рассмеялся. А затем он попросил Аттафа Щедрого сесть и заставил его еще раз повторить свою историю. И когда Аттаф закончил, халиф посмотрел на Джафара и сказал ему:

— Скажи мне, о Джафар, что ты собираешься сделать для своего брата Аттафа?

И тот ответил:

— Во-первых, моя кровь принадлежит ему, и я его раб. Во-вторых, я приготовил для него казну в три миллиона золотых динаров и на столько же миллионов чистокровных лошадей, юных мальчиков, черных и белых рабов, молодых девушек со всех концов света и прочей роскоши. И он останется с нами, чтобы мы могли радоваться ему. — А потом он добавил: — Что касается его двоюродной сестры, то это дело останется между мною и им.

И халиф понял, что настал момент оставить двух друзей наедине, и отпустил их. И Джафар привел Аттафа в свой дом и сказал ему:

— О брат мой Аттаф, знай, что дочь твоего дяди, которая любит тебя, цела и что я не видел ее лица непокрытым со дня нашей разлуки.

Но, дойдя до этого места в своем рассказе, Шахерезада увидела приближение утра и скромно умолкла, не желая продолжать его в эту ночь.

А когда наступила

ДЕВЯТЬСОТ ЧЕТВЕРТАЯ НОЧЬ,

она сказала:

Брат мой Аттаф, знай, что дочь твоего дяди, которая любит тебя, цела и что я не видел ее лица непокрытым со дня нашей разлуки. Я развелся с ней ради тебя, я разорвал наш брачный контракт. И я возвращаю тебе этот драгоценный дар, который ты вложил в мои руки, в том же состоянии, в коем он и находился.

И таким образом Аттаф и дочь его дяди снова оказались связанными прежними узами нежности. А что касается главы Дамаска, виновника всех страданий Аттафа, то халиф послал к нему своих людей, которые арестовали его, наложили на него цепи и бросили в подземелье, где он и остался до дальнейшего уведомления.

Аттаф же провел несколько месяцев в Багдаде в полном счастье рядом со своей женой, и рядом со своим другом Джафаром, и он близко общался с аль-Рашидом. И он хотел было провести всю свою жизнь в Багдаде, однако из Дамаска пришло много писем от его родителей и друзей, которые умоляли его вернуться в родной город, и он подумал, что сделать это было его долгом. И он пошел просить милости халифа, который дал ему разрешение на отъезд, впрочем, не без сожаления и дружеских вздохов. Однако он не отпустил бы его, не оказав ему неизгладимых знаков своей доброжелательности, поэтому он назначил его вали города Дамаска и дал ему все знаки отличия, соответствующие этой должности.