Тысяча лет Русского Афона. Духовный подвиг русского монашества

В связи с началом Первой мировой войны правительство Османской империи в июле 1914 г. закрыло проливы Босфор и Дарданеллы, и традиционная связь русских афонских обителей с Россией через Черное море прервалась. С этого времени на Афон уже не приходил ни один российский пароход, закрылось и ранее размещавшееся в Дафне в арендованном здании Русское пароходное агентство. Свято-Пантелеимоновский монастырь, русские скиты и келлиоты имели своих доверенных лиц в Одессе, которые стали получать денежные переводы и почту и затем различными окружными путями старались переправить их на Афон. Однако с начала 1917 г. на Святую Гору из-за политического кризиса полностью прекратился приток денежных средств из России. В конце года, после захвата власти в стране большевиками, на Афон перестала поступать почтовая корреспонденция, в связи с чем закрылось находившееся в Дафне до этого времени представительство российской почты[238].

В период войны русские святогорцы активно помогали своей родине — организовали дружину братьев милосердия, которая отправилась на сербский фронт, стали печатать многочисленные воззвания, листовки и брошюры для российской армии, жертвовали средства на помощь раненым воинам, но прежде всего неустанно молились об отчизне, армии в целом и в отдельности о воинах, просивших святых святогорских молитв.

Также следует отметить, что вскоре после начала войны на подворьях Свято-Пантелеимоновского монастыря в Одессе и Москве были открыты лазареты для раненых солдат и офицеров. Кроме того, Руссик только в 1914–1915 гг. пожертвовал российской армии 100 тысяч рублей, а также около 250 тысяч книг, брошюр и листков духовно-нравственного содержания на 24 тысячи рублей для бесплатной раздачи воинам[239].

В феврале 1916 г. игумен Мисаил с братией препроводили обер-прокурору 50 тысяч рублей процентными бумагами и уведомили его, что обитель, «желая быть полезной дорогому Отечеству в его борьбе с внешним врагом, кроме содержания ею собственных лазаретов в Москве и Одессе и уже сделанного пожертвования в январе 1915 г., жертвует эти деньги на общие нужды войны». В том же месяце обер-прокурор доложил о верноподданнических чувствах иноков монастыря императору, и Николай II написал на докладе: «Сердечно благодарю»[240]

.

^{Подворье Свято-Андреевского скита в Одессе. 1913 г.}

Не остались безучастными к судьбам России и другие русские афонские обители. Так, на подворье Свято-Андреевского скита в Одессе по благословению игумена Иеронима был открыт лазарет для раненых солдат и офицеров на 20 мест. Уже 28 августа 1914 г. состоялось освящение лазарета имени цесаревича Алексия, а 2 сентября начали поступать первые раненые. Всего в 1914 г. лазарет принял 53 раненых, а в 1915 г. — 131 раненого. На его оборудование и содержание за эти два года было израсходовано 40 250 рублей. Кроме того, братия обители пожертвовала через обер-прокурора Синода 5 тысяч рублей на нужды Красного Креста и 5 тысяч рублей императору Николаю II на военные нужды. В российскую армию были отправлены 2 миллиона брошюр и листков религиозно-нравственного содержания, тысячи экземпляров Евангелия, иконок и крестиков, а на склад фонда Ее Императорского Величества поступил скитский журнал «Наставления и утешения святой веры христианской» в количестве 30 тысяч экземпляров[241]

.

На подворье Свято-Ильинского скита в Одессе был открыт госпиталь для раненых солдат и офицеров, и в апреле 1916 г. игумен обители через Одесского архиепископа перевел 3 тысячи рублей для раненых. Уже в это время братии скита пришлось в целях экономии урезать потребление продуктов и вина, а также сократить количество служб. Незадолго до революции российский посол в Афинах посоветовал настоятелю Свято-Ильинского скита забрать все средства обители, находившиеся в одесских банках. Однако игумен посчитал, что в России ничего серьезного произойти не может, и позднее все эти деньги были реквизированы[242].

Братство русских обителей (келлий) не только приняло участие в организации и отправлении в Сербию во второй половине 1914 г. русской санитарной монашеской дружины из 20 человек во главе с иеромонахом Епифанием, но и попыталось послать подобный санитарный отряд в Россию, однако быстрое закрытие Османской империей черноморских проливов не позволило это сделать. Братство также пожертвовало на нужды Российского Красного Креста 1611 рублей, отправило несколько десятков тысяч иконок, крестов, религиозных брошюр и листков в армию на территории России, а также в русские части на Салоникском фронте. В эти же части несколько раз посылались для совершения треб иеромонахи-келлиоты[243].