Тысяча начал и окончаний

– Давай мне твои желуди, – гоблин закатил глаза. – В обмен на них я дам тебе свою волшебную дубинку. Используй ее так, как мы это только что делали. Произнеси нараспев слова, которые ты, несомненно, слышала. В оплату за два желудя я даю тебе две возможности сделать из ничего все что угодно.

Ее будто окатило ледяной волной.

– С-с-с… спасибо!

– Пока не за что благодарить, – он обменял свою волшебную дубинку на два желудя. После этого гоблин махнул рукой.

С купола потолка пещеры замигали тысячи крохотных светлячков. Они поплыли к Чаран, проникли в ее волосы, собрались под ее плечами, под ее ступнями – и оторвали ее от земли.

Фонарь в центре круга гоблинов погас, и Чаран бесцеремонно уронили на землю у старого дуба. Синий сумрак окутал ее, а светляки смешались со звездами над головой.

Чаран с трудом поднялась на ноги. Посмотрела на странно легкую дубинку гоблинов в своей руке. Потом побежала домой.

Родители ей не поверили.

Несмотря на то, что Чаран не отличалась склонностью рассказывать всякие выдумки, ее история была слишком уж фантастической. Родители улыбнулись друг другу и сказали, что она просто уснула, и ей приснился интересный сон. Они упрекнули ее за то, что она так долго где-то пропадала и заставила их так беспокоиться, а потом велели Чаран съесть ужин и закончить дела по дому.

Только Чун хмурился, и на его лице было понимание. И обида. Он до конца дня бродил по лесу в панике, думая, что Чаран бросила его. Когда он узнал, где побывала сестра, его глаза задумчиво прищурились.

После того, как погасли все фонари в их доме под крышей из коры, Чун пробрался к лежанке сестры.

– Нуна! – шепотом позвал он.

Чаран еще не спала; она повернулась к брату.

– Что ты собираешься превратить в золото? – требовательно спросил ее Чун.

– Ты мне веришь?

Он серьезно кивнул.

– Ты должна выбирать очень тщательно, нуна. Это должно быть нечто огромное. Нечто поразительное. Нечто такое, что принесет нам богатство, о котором мы даже не мечтали. Тогда, может быть, ты сможешь остаться здесь и выйти замуж за хиунга[78] Хичула, и не ехать в музыкальную школу.

Она неуверенно кивнула головой.

Это рассердило Чуна.

– Так что ты выберешь?

– Не знаю.

– Это не должно быть так уж трудно. Преврати в золото гору! Преврати наш дом в золото! – его шепот становился все громче из-за раздражения.

– Но… мне нравится наш дом таким, какой он есть.

– Он мог бы быть больше, – настаивал Чун.

Чаран села на постели.

– Да, мог бы. Но тогда у нас было бы больше работы по дому.

– Тогда мы заплатим кому-нибудь, кто будет делать за нас работу!

– А что мы сами будем делать?

– Это неважно! – почти закричал он. – Разве ты не понимаешь, если у нас будет достаточно денег, мы сможем делать все, что нам захочется!

Чаран ничего не ответила.

Руки Чуна сжались в кулаки.

– Разве ты ничего не хочешь?

Сестра теребила кончики волос.

Чун заставил себя расслабиться. В колебаниях сестры он уловил отсвет той истины, которую уже давно подозревал: Чаран хотелось поехать в музыкальную школу ради себя самой, а не чтобы обеспечить семью.

Он опять задумчиво прищурился прежде, чем заговорил.

– Прости, что я был груб с тобой, нуна, – мягко произнес Чун. – Ты этого не заслужила. Расскажи мне еще раз, что произошло, и, может быть, мы придумаем какой-нибудь план, – он помолчал. – Вместе.

Его глаза широко раскрылись и смотрели с убедительной невинностью, и Чаран вспомнила, как ее младший брат любил слушать сказки, которые мать рассказывала им на ночь.

Она улыбнулась.

– Конечно, Чун.

Брат улыбнулся в ответ, хитрый, как очаровательный лисенок.

Чун бежал через лес, он мчался к Дереву Гоблинов. Луна над ним стояла в самом зените, а небо казалось плотным одеялом цвета индиго, усеянным звездами.

Он резко остановился у корней Дерева Гоблинов.

Потом он поднял волшебную дубинку, которую украл у спящей сестры.

Призовем волшебство,Когда листья летятИ небо темнеет,Чтобы сделать всёИз ничего.

* * *

Он колотил дубинкой по стволу Дерева Гоблинов, желая, чтобы дерево стало золотым.

Ничего не происходило.

Чун почувствовал, как краснеют его щеки. Он еще раз замахнулся дубинкой. Если он не использует желания раньше Чаран, сестра уедет и бросит его, а его семья еще больше обеднеет.

Призовем волшебство,Когда листья летятИ небо темнеет,Чтобы сделать всёИз ничего.

Он еще сильнее ударил по стволу могучего дуба.

И все равно ничего не произошло.

Чун попытался в третий раз. В четвертый. Когда он безуспешно ударил по стволу дерева в пятый раз, он закричал в ночь, и его крик был полон ярости.

– Это волшебство было подарено не тебе, маленький воришка! – закричал позади него такой же рассерженный голос.

Чун обернулся и увидел гоблина в надетой набекрень шляпе, который сердито смотрел на него. Должно быть, это был тот самый гоблин, о котором рассказывала его сестра.