У арабов Африки

В связи с этим я вспомнил слова одной девушки-кабилки, жившей в городе Алжире: «Мне все равно, носить покрывало или нет. Пока все мусульманки его носят, я тоже буду это делать. А когда все его снимут, я тоже сниму». В доме она ходила с открытым лицом, здороваясь, первая подавала руку и вообще держала себя достаточно смело и с большим достоинством. Очевидно, ношение хаика и лааджара давно уже стало не столько символом покорности мусульманки, сколько просто формальным признаком ее принадлежности к мусульманской общине. Этот жест нельзя расценивать как отказ от эмансипации, как проявление приверженности к затворничеству или как акт религиозного фанатизма. Это скорее демонстрация патриотизма, подчеркивание своей принадлежности к алжирскому народу.

По дороге в столицу мы остановились еще в двух городах — Блиде и Сиди-Феррюше. Блида — красивый, окруженный с двух сторон горами современный город, Как бы сошедший со страниц романов и рассказов алжирских писателей. Изящная беседка в мавританском стиле, ресторан на центральной площади, пятиэтажные дома с декоративными вертикалями цветных решеток — все это кажется именно той обстановкой, в которой привыкли жить и действовать герои Хаддада, Диба, Асии Джеб-бар. Сиди-Феррюш знаменит тем, что здесь в 1830 г. высадились первые солдаты экспедиционной армии генерала Бурмона, готовые завоевать Алжир для последнего из «христианнейших королей» Франции — Карла X. Сейчас здесь небольшое полукурортное селение с острым шпилем темно-оранжевой церкви. По воскресеньям сюда выезжают с семьями скучающие в городе Алжире европейцы; тут они в неимоверных количествах поглощают устриц, которых здесь видимо-невидимо.

На этом закончилась поездка на запад Алжира. Благодаря ей мне удалось познакомиться с жизнью и обычаями самого плодородного в стране края, издавна подвергавшегося европейскому влиянию и наименее пострадавшего от войны 1954–1962 гг. Чтобы получить более всестороннее представление об Алжире, необходимо было посетить восточные районы страны.

В ГОРАХ АТЛАСА

Поезд Алжир — Константина, называемый почему-то «омнибусом», идет медленно, останавливаясь у каждого полустанка. Большинство пассажиров это раздражает: они спешат попасть в Константину, до которой ехать на скором поезде около восьми часов, а на «омнибусе» — более десяти. Но для путешественника малая скорость поезда, его частые остановки имеют явное преимущество: можно гораздо больше увидеть, чем в бешено мчащемся экспрессе.

Проезжаем одну за другой небольшие станции: Руиба (тут находится автосборочный завод Берлие, половина акций которого принадлежит Алжиру), Регайя (в 1960 г. здесь была ставка главнокомандующего французскими войсками). Вокруг — равнина с пашнями, иногда — зеленые, как на западе страны, холмы с оранжевыми поселками. Ближе к железной дороге попадаются пятиэтажные дома причудливой бело-синей раскраски с балконами, изогнутыми в виде ковша. Слева временами неожиданно близко показывается море.

От Менервиля уже начинается Кабилия. Поросшие кустарником и деревьями, усеянные виноградниками холмы придвигаются все ближе и ближе, закрывая горизонт. Поезд минует один темный туннель за другим. Туннели чередуются с обрывистыми скалами, почти лишенными растительности. Иногда в низинах мелькают одинокие домики или остроконечные хижины, плетни вокруг садов и огородов. Кое-где попадаются разрушенные дома. Они здесь не белые, как на западе, выстроены в основном из серого камня или кирпича.

Миновав гористую Большую Кабилию, поезд мчится по степным просторам Малой Кабилии. Эта область когда-то была берберской, но теперь почти полностью арабизирована, хотя кое-где здесь и говорят на смеси арабского с кабильским. Достигнув центра области — города Сетиф, поезд едет прямо по улицам. Сначала мелькают сколоченные из всякого хлама жалкие лачуги местного «бидонвиля» (типичного для многих североафриканских городов окраинного бедняцкого квартала, застроенного в основном самодельными хибарками ушедших из деревни крестьян), потом — новые многоэтажные дома, один дом даже в десять этажей. Забор стадиона сплошь об леплен мальчишками: футбол в Алжире очень популярен, и ему отводят почти по целой полосе все центральные и провинциальные газеты. Чувствуется, что горы Кабилии, оставшиеся позади, служат климатическим барьером: в Сетифе — всего 8 градусов тепла, а на побережье — 34 градуса. На перроне сетифского вокзала все в пальто. Небо — свинцовое. Накрапывает мелкий дождик.