У истоков Христианства (От Зарождения до Юстиниана)

Патриарх Ламех, прослышав об ангелах, которые соблазняют женщин, и видя, что его новорожденный сын наделен необыкновенным физическим обликом (от таких союзов, согласно Библии, якобы рождались гиганты), усомнился в непорочности своей супруги, о чем потребовал сведений у ее родных, однако был тотчас успокоен самой его женой, напомнившей ему о "наслаждении", которое он доставил ей в супружеских объятиях (Апокриф Бытия, 2:1-18).

Однако в мифе о девственном зачатии Марии накладываются друг на друга элементы, которые никакой палестинский еврей не смог бы принять, как, например, вмешательство "духа" бога в качестве того, кто зачал. Кстати сказать, в еврейском языке термин, означающий "дух", женского рода - "руах", и никоим образом религиозная фантазия семита не могла бы преодолеть это лингвистическое препятствие. Это настолько очевидно, что в некоторых апокрифических христианских текстах иудаистского происхождения первое представление о божественной троичности, которое присуще почти всем религиям (естественно, что наиболее простой тип человеческой семьи проецируется на небеса, где все отношения подобны земным), оформляется как троица "Отца, Сына и Матери". "Дух", следовательно, является женским началом. В Евангелии евреев, цитируемом Оригеном, мы видим Иисуса, вырванного из этой триады и вознесенного на небо. Мухаммед, который получил представление о христианстве от групп религиозных раскольников, рассеянных по окраинам Аравии, и не мыслил иного толкования христианской концепции троичности.

Евангелия сообщают и другую версию сверхъестественного происхождения Иисуса, плохо согласующуюся с пер-{67}вой: он якобы стал "сыном бога" только в момент крещения в Иордане. В момент, когда "дух" опустился на него в образе голубки, некий голос свыше провозгласил: "Ты сын мой возлюбленный; в тебе мое благословение. Тебя сегодня я породил". Эти последние слова были затем вычеркнуты из официального текста евангелия (Лука, 3:22). Но они сохранились в одном из самых значительных манускриптов V в., в кодексе D, который содержит так называемую "западную версию", и в некоторых малых кодексах, не считая многих цитат отцов церкви. Согласно Епифанию (IV в. н. э.), эти слова еще можно было прочитать в Евангелии эбионитов, а в несколько иной форме - в Евангелии назореев, как о том свидетельствуют два места из него, упомянутые Иеронимом. Эбиониты ("бедные") верили также, что именно мать и братья побудили Иисуса креститься.

Практически же Мария не фигурирует в евангелиях после рассказа о рождении Иисуса. Она вновь появляется в момент смерти сына вместе с Марией Магдалиной, которую недавно открытое Евангелие от Филиппа именует "женой Иисуса". В различных случаях Иисус, по-видимому, прямо отвергает свою семью: "...вот матерь моя и братья мои",- заявляет он, указывая на своих учеников (Марк, 3:34). В другом месте, еще более обескураживающем, "свои" пытаются силой водворить его в дом, утверждая, что "он вышел из себя" (Марк, 3 : 21). Это достаточно принижающее отношение евангелий к родителям и родственникам мессии, оказывается, имеет прецедент в еврейской литературе Мертвого моря. В "Гимне II" "учитель праведности" сетует: "Мой отец не знал меня, и моя мать меня покинула". Это не лишенные значения детали.

В Апокалипсисе Иоанна, названного в Библии "возлюбленным учеником", которому Иисус якобы поручил свою мать, стоя у креста, чудесное рождение мессии представлено в терминах астрального культа: роженица, "жена, облаченная в солнце; под ногами ее луна, и на главе ее венец из двенадцати звезд" (Откров., 12 : 1) уже не имеет человеческих черт.

В культе Марии детали жизни богородицы впоследствии умножались, однако с определенным запозданием. Легенда поместила ее в Эфес, где она и была взята на небо. Этот город был известен издревле покровительством главного женского божества - Артемиды, и песнопения в {68} честь Девы Марии почти дословно повторяют литании во славу богини Исиды, частично сохранившиеся в рукописях на папирусе ("Звезда в море", "Покровительница мореплавателей", "Утренняя звезда", "Царица земли", "Водительница войска"). Дискуссии V в. о справедливости либо необоснованности присвоения Марии титула богоматери завершились долго оспаривавшейся победой более жестких формул поклонения ей.

Согласно новой доктрине, богоматерь не могла быть рождена в первородном грехе, который тяготеет над всеми смертными от Адама до наших дней. Уместно напомнить, поскольку это отнюдь не ясно даже для верующих, что догма "непорочного зачатия" не имеет ничего общего с девственным рождением Иисуса, а подразумевает непорочное рождение самой Марии: в отличие от людей, которых грех Адама сделал подверженными смерти, Мария не могла умереть, и ее тело должно было быть взято на небо.