У каждого свой путь(СИ).Тетралогия

Торговцы на улице наперебой предлагали товар, поднимали его вверх на вытянутых руках и расхваливали его на все лады. Это Марине сказал Фазиль. В городе ей не понравилось. Низ платья вывозился в грязи и стал тяжелым, платье сразу обвисло. Шнурованные ботинки исчезли под слоем грязи. По улицам текли ручьи. В многочисленных лужах отражалось солнце. Большинство встречных жителей посверкивая темными глазами, боязливо прижимались к дувалам, пропуская группу вооруженных “шурави”. Кое-кто удивленно рассматривал двух женщин, одетых по-афгански и семенивших среди них.

Десантники беззлобно ругали грязь и с серьезными минами на лицах подавали “дамам” руки, чтоб перескочить. За Мариной вовсю “ухаживал” Силаев. Из-за проклятого платья, стеснявшего движения, ей приходилось принимать протянутую руку, чтобы перескочить через очередную лужу. Платье в такие моменты плотно облипало ее фигуру и если бы не бронежилет, она давно бы выдала себя десантникам. Косте было приятно держать ее за руки, хотя он постарался не показать этого. Фазиль скакал в окружении прапорщика и капитана Семена. Те при каждом прыжке солдата фыркали и отворачивались. Местные оглядывались на нелепые прыжки. Такое поведение среди местных женщин было не принято.

В центре города было значительно чище. Бродили сотрудники местного царандоя-милиции, внимательно оглядывая сограждан. Их золотистые погоны и тщательно начищенное оружие сверкали на солнце. По русским только скользнули взглядом. Неожиданно один из милиционеров направился к ним через всю площадь. Майор Борис шагнул навстречу и Степанова заметила, как он с улыбкой протянул усатому афганцу обе руки для пожатия. Усач белозубо улыбался и на лице была написана искренняя радость от встречи. Марину поразила его русская речь:

— Борис! Рад видеть тебя живым и здоровым. Да хранит Аллах твою жизнь! — Обернулся к остальным: — Салам алейкум, шурави!

Все поздоровались и столпились вокруг. Степанова заметила, что мужчина был знаком всем десантникам. Майор все еще пожимал обеими руками руки афганца:

— Салам алейкум, Расул! Тоже рад видеть тебя в добром здравии. Много преступников поймал?

Афганец рассмеялся:

— Преступников нет, есть басмачи! Закон Корана запрещает мусульманам красть, хоть и бывают исключения. В чайхану зайдем?

— Ты же на службе!

— Договорюсь!

Расул отошел в сторону и Борис объяснил Марине:

— Этот парень начальник местного отделения милиции. Месяца три назад они ездили в один из ближних кишлаков по наводке. Главарь моджахедов Хафиз объявился и в открытую расхаживал по улице. Оказалось, заманивали в ловушку. Расул вляпался. Народ горячий, лезут напропалую, безо всякой разведки. Не успел войти в кишлак, со всех сторон их начали расстреливать. Мы мимо проезжали. Помогли выпутаться. Хафиза и одного его подручного шлепнули, а второй басмач с несколькими бандитами ушел. Вот так и познакомились.

Женщина спросила:

— Откуда он знает русский?

— В Москве учился. По образованию преподаватель русского языка. Кстати, в здешнем отделении многие по-русски говорят. Расул преподает наш язык после службы. Не удивляйся, Искандер.

Афганец вернулся с молоденьким парнем. Представил его:

— Мохаммад. Брат жены. Мечтает учиться в России. Пока занимается агитацией среди местного населения. С его помощью в народную армию вступило не мало добровольцев.

В чайхане народу было много, но для русских моментально нашли место. На фигуры в женских одеждах оглядывались — женщины не имели права приходить в чайхану. Но видя вокруг русских, понимали, что и эти двое русские и молчали. Марина с трудом разместилась за низеньким столиком. Платье мешало и она впервые подумала, как она раньше могла носить такую не удобную вещь. Силаев искоса наблюдал за ней. На скатерти появились несколько тарелок с лепешками и местными сластями, пиалы и огромный расписной чайник с чаем. Расул, на правах хозяина, принялся разливать душистый напиток. Фазиль что-то проворчал и женщина переспросила:

— Ты чего, Фазиль?

— Чай здесь вкусный подают, а в этой хламиде разве попьешь!

Расул услышал и наклонился к уху майора:

— Это мужчины? — Тот кивнул. Афганец чуть не свалился с корточек: — Зачем же они так оделись?

— Так надо, Расул!

Милиционер приблизился к Марине и Фазилю. Присел рядом:

— Я попрошу чайханщика дать вам заварки и сластей с собой. Попьете у себя. Не расстраивайтесь!

— Спасибо, Расул!

— Как тебя звать, дуст?

— Искандер, а это Фазиль.

Расул быстро заговорил на фарси. Рахманкулов быстро отвечал. Повернулся:

— Расул думал, что и ты говоришь на фарси. Имя-то у тебя наше. Сказал, что не к лицу мужчине носить женское платье.

— И что ты сказал?

— Что выбора нет…

Афганец вопросов больше не задавал. Пробыв в чайхане около двух часов, они отправились на местный рынок. Долго бродили между рядов. Марина наблюдала. Фазиль время ль времени переводил ей то, о чем говорят продавцы. Выменяли на патроны грецких орехов, риса, кусок баранины. Затем отправились назад. Маринка спросила:

— Значит, бандиты вооружаются еще и благодаря вам?

Борис пожал плечами: