У каждой лжи две правды

– Да не нужен ты мне! Не нужен! – в запале выкрикнула девушка, с трудом сдерживая рвущуюся наружу магию.

– Так, – Янек благоразумно не спешил подходить к готовой заплакать пани. Знал не понаслышке, что рука у неё тяжёлая. А рядом ваза. Хотя швабры не видно, ну а вдруг… – Давай поговорим. Сейчас!

Кресло подкралось к Стефе со спины, ткнулось под колени, заставляя сесть.

– А вот Марек себе такого не позволяет!

– Если Марек окажется у тебя в будуаре или спальне, – глаза за стёклами очков недобро вспыхнули и Янек с раздражением сорвал с носа бесполезный артефакт, – я его… – сознаваться в желании кого-то убить не лучшая политика в общении с обиженной девушкой, – отсюда выброшу. Второй этаж, авось не разобьётся!

«Вы хам, грубиян и лжец» – вертелось на языке у Стефании, но вместо этих слов, она глубоко вдохнула и выдохнула.

Отрешиться от эмоций, подчинить магию и улыбнуться. А потом попыталась объяснить. Минут пятнадцать старательно подбирала слова, чтобы донести до упрямого чудика, что им лучше разорвать помолвку. Это она в запале брякнула, что он её жених, а они друг друга совсем не знают. И лучше им оставить всё как есть и не лезть друг другу в душу.

И замолчала.

Потому что мало ли что они там могут обнаружить, в душе-то. Но тут пани благоразумно решила промолчать. Её сокрытая магия могла оказаться детской игрушкой по сравнению с тайнами «женишка». Маг-артефактор средней руки? Как бы не так! Всем известно, что они колдуют только через артефакты, взаимодействовать с энергией напрямую они не способны. Особенности силы таковы, тут уж ничего не поделаешь! А Янек… Янек обладал феноменальным резервом, знал много специфических заклинаний и не сильно задумывался, когда их использовал!

Ах да, не факт, что он правду скажет, если спросить напрямую.

– Аргументы кончились? – парень внимательно всё выслушал. – А теперь, пожалуйста, не перебивай меня.

А то девушка уже рот открыла, чтобы возразить, что аргументов у неё ещё много, что она ещё ничего-то толком и…

Янек же сцепил руки в замок и ровным тоном поставил её перед фактом: да, она была очень эмоциональной, когда объявляла его своим женихом, но он-то согласился, а менять своё мнение так быстро и безосновательно не привык. К тому же у неё сейчас сложный период в жизни, а он бросать в беде ни невесту, ни друга не станет. Так что пока они не разберутся с убийством пани Альжбеты, придётся потерпеть его общество. А там видно будет…

– Кстати, – очки опять оказались на носу. – Есть предположения, что моей мумии от вас надо?

– Без понятия, – глядя глаза в глаза сказала Стефа. – Вот найдёте её и спросите!

– Найду, – уверенно заявил пан Йержимановский. – Куда я денусь?!

– В окно? И баиньки? – с надеждой спросила девушка.

– Хорошая идея! – Янек плавным текучим движением поднялся с кресла, но к «невесте» не подошёл, оказался около окна, и прежде чем выпрыгнуть, бросил на прощание:

– Если что понадобится, то я рядом.

Почему-то такое заверение не успокоило.

Ночью он всё-таки пришёл!

Ближе к рассвету, когда Стефа, устала ждать и задремала, крепко сжимая столовый нож под подушкой.

– Пусть сны твои спокойны…

Небо было тёмно-серым, и в саду царил полумрак, но проснулись птицы и кто во что горазд приветствовали ещё не рождённое солнце.

Силуэт на фоне распахнутого окна. Тёмный, мрачный, принёсший запах пустыни и далёких времён. Окутывающий, дурманящий, пряный…

– Не приближайся! – Стефа резко села на кровати, будто и не было остатков беспокойного сна. Серебряный нож она наставила на пришельца, а цветы в вазе зашевелились, выпуская плети…

Ей было слишком страшно, чтобы поддаться лишающему воли колдовству.

– Какая храбрая маленькая колдунья, – Рунихен сделал несколько шагов вглубь комнаты. Шёпот песков и запах сандала последовали за ним. – Знаешь, я не понял вначале, почему ты скрываешь магию, почему утаиваешь такое сокровище… Она же великолепна, совершенна в своей необузданности и силе! А потом… Потом я узнал, что люди оказались глупее, чем я ожидал… Лишить женщин возможности колдовать! Это же часть вашей природы… часть вашей души… часть души мира… Я был прав когда-то… Нельзя давать власть не одарённым, чернь не может использовать её во благо!

Розы дёрнулись и опали. Листья пожухли и облетели пеплом. Стефа попробовала призвать магию, её единственное оружие, но внутри… оказалось пусто. Словно кто-то выпил её силу. Незаметно, по глотку́, пока она тут уши развесила и слушала, слушала… И не слышать же нельзя, слова, тягучие, как дикий мёд, проникли бы и через каменные стены, достучались бы и через магические барьеры…

– Сначала я разозлился! Нельзя колдунье быть необученной. Нельзя так обращаться с женской магией! Затем же… Затем я понял, что для меня это весьма выгодно… Ты не закричишь, побоишься выдать себя… Даже если увидишь меня…

Нож выпал из дрожащих рук. На девушку смотрело сморщенное тёмно-серое лицо с провалами глазниц, лишённое рта и носа…