У Ворона две жизни

Корпус целителей располагался у реки, в отдалении от здания гарнизона. Длинное двухэтажное здание из белого камня окружали ряды теплиц. Обычно Журавли носили белые кафтаны, но в повседневной жизни и вне работы в госпитале ходили в чём душе угодно. В основном это были разноцветные сарафаны или штаны с рубахой.

Из теплицы вышла девушка в юбке с передником, в вышиванке и с корзиной трав в руках. С первого взгляда не отличить от обычной крестьянки.

На деревянных дверях корпуса были вырезаны два танцующих журавля. Они расправили крылья и держали в клювах солнце – одно на двоих. Атли открыл дверь и пропустил Василису внутрь.

В нос ударил аромат пряностей. Гвоздика, зверобой, ромашка, лаванда – ароматы смешались и щекотали ноздри. В просторном зале всё свободное пространство занимали горшки с цветами, половины из которых Василиса никогда в жизни не видела.

Среди цветочных горшков на лавках и прямо на полу сидели Журавли. Кто-то читал книгу, кто-то непринуждённо болтал, кто-то дремал прямо на резной скамье. В корпусе царила расслабленная атмосфера спокойствия и неги.

Атли свернул в ближайший коридор, увитый диковинным фиолетовым плющом. Остановился у одной из дверей и постучал.

– Надеюсь, Белава уже проснулась, – шепнул он Василисе с видом нашкодившего ребёнка.

– Белава? Мы пришли к самой Белаве Сияющей? – Василиса прикрыла рот ладонью.

– С учётом твоей… особенности, думаю, так будет разумнее.

О Белаве ходили легенды. Вернее, о её распутном нраве. Чародейка была шесть раз замужем. А однажды устроила пиршество, в котором приняли участие двадцать чародеев и чародеек, десять оборотней и шестьдесят смертных. Нагими они водили хороводы на снегу, согреваясь вином, чарами и теплом друг друга. Вести об этом праздновании Масленицы разнеслись по всему царству.

Дверь открылась, и из-за неё выглянула молодая женщина поразительной красоты. Словно сошедшая со страниц сказок, высокая и статная, Белава смотрела на гостей пронзительными голубыми глазами, её пухлые губы застыли в вежливой полуулыбке. На шее блестел золотой кулон в виде летящего журавля. Она сделала шаг вперёд, и белоснежный сарафан, обхватывающий её тонкий стан, почти не шелохнулся.

Василиса поняла, что стоит, разинув рот. Совсем не так она представляла себе престарелую чародейку.

– О! – Белава очаровательно улыбнулась Атли, и пшеничные волны волос лениво качнулись. – Как я рада тебя видеть, Атли. Ты, как всегда, очарователен.

Белава перевела взгляд на Василису, улыбка её стала ещё шире.

– А ты, должно быть, Василиса? Аргорад успел рассказать о тебе. Прошу, друзья, прошу.

Белава пропустила гостей в кабинет и закрыла за ними дверь.

Василиса будто оказалась в оранжерее. По белой стене и деревянному книжному шкафу взбирался плющ с широкими розово-зелёными листьями – таких Василиса ещё не видела. Горшки пестрели цветами повсюду: стояли на полу и столе, свисали с потолка. Багульник, тысячелистник, барвинок, валериана, вербена, вереск, анис и много-много других растений, названий которых Василиса не знала. Деревянный пол порос мхом, по которому Белава ходила босиком. У окна примостилась софа на деревянных ножках. На софе и полу лежали разноцветные подушки, а рядом на изящном круглом столике стояли глиняный кувшин, серебряный кубок и ваза с фруктами.

– С чем пожаловали в мою тёплую обитель? – голос Белавы лился сладким нектаром.

Василиса вновь пересказала свою историю. Белава звонко рассмеялась.

– О, такое бывает, воронёнок. Редко, но случается. Я называю это явление поцелуем душ. Подозреваю, что ты была очень голодна, – Белава подмигнула Василисе и грациозно опустилась на софу. – Узнаю Беремира, упокой Морена его душу. Всё у него – о сражениях и битвах. И ничего – о действительно важном в этой жизни. Атли, милый, выхвати мне кого-нибудь из коридора. Научим нашего воронёнка азам магического искусства.

Атли выглянул за дверь и кого-то окликнул. В кабинет вошла девушка – низенькая, пухленькая, в синем сарафане.

– О, Аньяна, как удачно, – Белава махнула девушке рукой. – Проходи, не стесняйся. Мне нужна твоя помощь, родная.

Белава поднялась с софы и ловко уложила на неё Аньяну.

– Смотри, Василиса. Наши прекрасные тела тесно связаны с окружающим миром. Все мы – чародеи и простые люди – пропускаем через себя живительную силу этого мира. Потоки её неравномерны и местами сплетаются в целые узлы. Через эти узлы мы можем черпать или отдавать силу. Всего их три. Узел разума, – Белава провела пальцем по лбу Аньяны. – Сердца, – чиркнула от ключиц к груди. – И чрева, – хлопнула ладонью в районе пупка.

Аньяна вздрогнула и рассмеялась.

– Это же азы, капитан, – шепнула она.

– Повторять всегда приятно, лилия моя, – улыбнулась Белава.

И сказано это было так сладко, что Василису от смущения затопил румянец.

– Силу можно отдавать, – Белава вернула ладонь к голове Аньяны, пошевелила пальцами, и от их кончиков отделилась едва заметная золотая нить, похожая на вереницу трепещущих звёзд. Нить потянулась ко лбу девушки и скользнула под кожу. – А можно забирать.