У Ворона две жизни

Василиса с Кирши протискивались сквозь толпу, Былинка недовольно всхрапывала и мотала головой, отказываясь двигаться дальше. Конь Кирши держался спокойнее и послушно шёл за хозяином, лишь изредка бил хвостом и прижимал уши. К ногам Василисы упал, споткнувшись, случайный прохожий, увешанный девичьими венками из веточек тысячелистника.

– Что у вас за праздник, любезный? – поинтересовалась Василиса.

– Так, это, – мужичок оказался навеселе. – Лихо пугаем!

– Как вы его пугаете? – удивилась чародейка.

– Так это, волхв сказал, надо шуметь и праздновать. Мы, это, и празднуем. Новый идол Перунов смастерили – вона какой здоровенный! А тама вон, девки венки от нечисти плетут. Я аж три взял. Хочешь, подарю один?

– Где у вас тут переночевать можно? – встрял Кирши.

Мужик махнул рукой куда-то в толпу.

– В конце улицы «Старгородские хоромы». Берут по-божески и медовуху отличную наливают. Ты, это, возьми венок, пускай обережёт.

Мужик нахлобучил Василисе на голову пахнущий свежей зеленью венок и зашатался прочь.

– Не знал, что пьянки и тысячелистник помогают от Лиха, – Кирши усмехнулся и поправил венок. – Тебе идёт.

– Они и не помогают. Либо волхв совсем дурак…

– …либо хочет, чтобы люди не боялись, – закончил за Василису Кирши. – Возможно, нам это всё даже на руку. Найдём безлюдное место на окраине и поставим ловушку.

«Старогородские хоромы» приняли гостей радушно. Хозяин – невысокий щупленький старичок – выделил Воронам лучшую комнату и распорядился наливать бесплатную медовуху.

«Вы только нас от Лиха избавьте, уважаемые», – приговаривал он, беззубо улыбаясь.

– Вот видишь, а ты говорил, Воронов не любят, – Василиса толкнула Кирши локтем, когда радушный старик закончил раскланиваться и удалился. – Смотри, как встречают нас.

– Это пока мы им нужны, – усмехнулся Кирши. – Страх перед Лихо перевешивает неприязнь. Вот избавим их от чудища, гостеприимство как ветром сдует.

– И как ты живёшь на свете с таким отношением к людям? Может, они тебя не любят именно из-за того, что ты ничего хорошего от них не ждёшь?

– Горький опыт, – отмахнулся Кирши и больше на эту тему не разговаривал.

От старика Вороны узнали, что самое безлюдное место в городе – заброшенный порт. Его разрушила нечисть ещё во время войны. С тех пор место считалось проклятым, и горожане построили новый порт на юге, который стал самым крупным во всём Вольском Царстве.

Время терять было нельзя: раскинуть ловушку для Лиха следовало до полуночи. Примерно к этому времени, по словам жителей, оно появлялось на улицах города. Василиса достала из седельной сумки всё необходимое: соль, зверобой и уголь. Ей предстояло впервые приманивать и ловить Лихо, поэтому чародейка заметно нервничала, то и дело проверяя, всё ли на месте.

Кирши казался абсолютно спокойным. Он уверенно шагал по улице в обход толпы, которая, видимо, собиралась гулять всю ночь.

– Кто будет плакать и ругать Лихо? – спросила чародейка, чтобы заполнить тишину дороги.

– Ты, разумеется.

– Чего это – разумеется? – Василиса недовольно толкнула Кирши в бок.

Он усмехнулся.

– Боюсь, я буду смотреться неубедительно.

– Ну, да. А я вылитая Царевна Несмеяна. Нет уж, давай бросать монетку.

– Ты серьёзно?

Вместо ответа Василиса достала из кошелька на поясе медяк и завела руки за спину. Монета холодом легла в левую руку.

– Угадаешь, в какой руке, – я буду приманкой.

– Ну, давай поиграем, – Кирши остановился и развернулся к Василисе всем телом. Чародейка от неожиданности не успела затормозить и врезалась носом ему в грудь.

– Ой.

Кирши взял её за плечи и отодвинул от себя. Василиса встретилась с ним взглядом. Щёки тут же вспыхнули. Почувствовав себя невероятно глупо, она отвела взгляд.

– И нечего так резко останавливаться, – проворчала она.

Кирши скользнул ладонями вниз по её рукам, взял за запястья и отступил.

– Руки перед собой. Мне нужно найти монету, помнишь?

Василиса покраснела ещё больше. Тёплые пальцы Кирши коснулись её правого кулака, пересчитали костяшки. Обхватили левый, и Василиса вздрогнула.

– Нашёл, – синие глаза Кирши сверкнули, пальцы надавили, заставляя чародейку разжать кулак. Кирши подбросил медяак и сунул в карман. – Чур, ты приманка.

– Эй, верни медяк!

– В прошлый раз я платил за ночлег. Теперь твоя очередь, – пожал плечами Кирши и как ни в чём не бывало продолжил путь.

В заброшенном порту было темно и тихо. Пристань не сохранилась, осела в воду. О ней напоминали покосившиеся и почерневшие от времени ряды деревянных опор. Дороги поросли травой и бурьяном. Разрушенные портовые склады и торговые дома смотрели на реку тёмными провалами окон, а крыши и стены поросли мхом.

– Надо углём начертить четыре руны Силы по сторонам света, – сказала Василиса и повернулась лицом к городу, туда, где совсем недавно закатилось за горизонт солнце. – Я возьму южную и восточную. Чем больше расстояние между рунами, тем меньше вероятность, что Лихо их заметит.

– Понял, – Кирши взял у Василисы кусочек угля и направился на север.