У Ворона две жизни

– Меня волнуют мои проблемы, – огрызнулся Кирши. – Ни до тебя, ни до Гвардии мне дела нет.

Атли склонил голову набок, будто дружелюбный пёс. Челюсти свело в улыбке.

– Очень жаль, но я не могу помочь тебе.

– Можешь. Отпусти меня.

Улыбка исчезла с лица Атли. Сердце ухнуло в пятки.

– Нет, – процедил он.

– Я не твоя игрушка.

Атли потерял контроль. Он знал, что позже пожалеет об этом, что будет ненавидеть себя и выть от ненависти к себе, но не остановился.

Атли схватил Кирши за грудки и со всей силы швырнул в шкаф. Книги полетели на пол. Кирши зарычал от боли, а Атли снова воткнул его спиной в книжные полки.

– Я уже отпустил тебя однажды, – в голосе Атли пела сталь. – И что из этого вышло? Нашёл тебя в глуши, в грязи, в дерьме. С одной-единственной мыслью на уме: «Как бы поскорее сдохнуть?» Думаешь, я не знаю, что будет, если я отпущу тебя? Ты завтра же влезешь в петлю или выпустишь себе кишки.

– Это моя жизнь! – Кирши занёс кулак, но рука опустилась безвольной плетью.

Атли проводил её взглядом и усмехнулся.

– Чёрта с два, Кирши. Клятва есть клятва.

Кирши бессильно зарычал. Атли знал, что в этот момент больше всего на свете Кирши хотел ударить его. Стереть с его лица усмешку, не чувствовать его горячее дыхание на коже. А ещё Атли знал, что уже от одной мысли его мышцы сводило судорогой, в глазах темнело, а виски начинали ныть так сильно, будто в них вогнали раскалённые спицы. Магические клятвы не щадили нарушителей. Атли тоже однажды это испытывал от Клятвы Верности, данной отцу.

Атли взял Кирши за затылок и притянул к себе. Их лбы соприкоснулись.

– Я всё помню, – прошептал он. – Я помню, что ты не хотел приносить мне клятвы. Помню, как тебя заставил мой отец. Помню нож у твоего горла. Отцу хватило духа приставить нож к горлу десятилетнего мальчика. Но как же он был доволен! Заполучить Тёмного в слуги. Идеальный телохранитель для принца, идеальное оружие. Для него ты был игрушкой. Но не для меня. Ты мой друг, Кирши. Можешь ненавидеть меня. Но я действительно забочусь о тебе.

Кирши упёрся руками в грудь Атли. Хотел оттолкнуть его, но не мог. Он ничего не мог. Всё его существо сопротивлялось, боролось, но клятва подавляла волю так же легко, как шторм, сметающий деревянную лодку. Атли знал это и обычно не упускал возможности воспользоваться. Но не сегодня.

Атли разжал пальцы и отошёл к окну.

– Уходи. И не смей возвращаться с подобными просьбами. Никогда.

Кирши повиновался. Как и всегда. Как бы он ни хотел и ни сопротивлялся.

Атли закрыл глаза. Больше всего на свете сейчас он желал вернуться в детство, в тот момент, когда они с Кирши встретились. Возможно, всё могло сложиться иначе.

Атли очень хорошо помнил тот день. Стоял холодный снежный декабрь. Принцу Атли едва исполнилось десять, когда они с отцом приехали в Белый Град – когда-то столицу Мёртвых Земель, а теперь – провинцию Северных. Это был визит вежливости к местному графу.

Граф Роан I встретил королевскую семью Северных Земель с распростёртыми объятиями. Отец Атли, Король Вегейр, надеялся обсудить торговые соглашения, а мальчику вся поездка казалась развлечением. Поэтому он очень удивился, когда ему запретили покидать поместье, раскинувшееся посреди заснеженной тайги. Но если что-то запрещают, значит, именно это и надо сделать. Маленький принц решил сбежать, чтобы исследовать окружающий поместье лес.

Стражу всегда было просто обмануть, Атли не сомневался, что побег не доставит ему особых хлопот. Так и вышло. Мальчик без труда прошёл мимо задремавшего стражника и перелез через забор на заднем дворе.

Лес поражал. Атли привык к засыпанным снегом хвойным деревьям, но здесь всё было по-другому. Огромные, невиданно высокие сосны тянулись верхушками в небеса, и маленький Атли не сомневался, что они царапают своими верхушками облака. Вокруг стояла звенящая тишина, не было слышно перешёптывания животных и птиц. Снег лежал гладким мохнатым ковром, без единой неровности или тёмного пятнышка. Только редкие солнечные блики пробивались сквозь густую хвою и мелькали то тут, то там.

Атли понял, почему эти земли когда-то назывались Мёртвыми. Мальчику казалось, что он попал в другой, потусторонний мир, где не ступала нога живого существа. И Атли – первый и единственный, кому позволено созерцать эту серебряную красоту.

Сказка рассеялась мгновенно, стоило только хрустнуть маленькой веточке где-то вдалеке. За хрустом последовал одиночный собачий лай, переросший в громкое многоголосье.

Атли огляделся. Охота! Но зачем, если невооружённым глазом видно, что тут нет ни единого зверя? Но не успел Атли толком задаться этим вопросом, как увидел среди деревьев тёмную маленькую фигурку, бегущую в его направлении. Он различил в ней мальчика в чёрной изорванной сорочке. За ним гналась целая свора охотничьих собак, а за ними следовали всадники. Атли сумел расслышать гиканье, смех, крики и лошадиное ржание.

Темноволосый израненный мальчишка упал в снег у его ног. Примчались собаки и застыли в нерешительности, затем появились всадники – сыновья графа.