У врага за пазухой (СИ)

Не представляю, как бы я в течение дня справлялась с ненужными мыслями, но стоит войти в здание редакции, сталкиваюсь с давним коллегой. Бывшим военкором и самым отчаянным журналистом нашего портала.

— Рома? Воинов? — не верю глазам. — Ты же еще месяц должен быть в командировке!

— Считай, что ты меня не видела. — Воинов* распахивает объятия и присаживается, словно я маленькая.

— Не представляешь, как я по тебе соскучилась!

Рома давно и безнадежно окольцован, но мне он как брат.

— Всех чинушей на чистую воду вывела? Мне хоть кого-нибудь оставила?

— Эти восстанавливают свою популяцию быстрее, чем их садят за взятки.

— Точно. — Рома с интересом заглядывает в глаза.

— Не смотри так!

Даже Ира не умеет читать меня словно открытую книгу, как Воинов. Мужчин, похоже, этому где-то учат. Правда, не всех.

— И почему мне кажется, что ты во что-то вляпалась? — цокает он языком.

— Потому что не кажется, — решаю не врать.

— Тогда колись! — Он уводит меня подальше от двери и складывает руки на груди.

Следующие полчаса говорю почти без пауз. Выкладываю все. И о задании, и о поездке к Бухгалтеру, и о задержании. Подумав немного, рассказываю и о Вольском.

Легче от этого рассказа не становится. Понятнее — тоже. Самое главное — для чего вообще нужен был подлог с пистолетом — постоянно ускользает от сознания.

— А ты не думаешь изменить план расследования? — выслушав до конца, интересуется Воинов.

— Считаешь, тот, кто убил Бухгалтера, может знать о следующем интервью?

Я и сама об этом думала. Убийца был слишком хорошо осведомлен. Где бы он ни добыл информацию, в редакции или от людей Вольского, он вполне мог вычислить и данные уборщика.

— В этом месте и у стен есть уши, — невесело улыбается Рома.

— Второй труп мне точно не нужен. — Вздрагиваю.

— Подумай о том, чтобы поискать другие источники, — произносит он мягко.

Это скорее забота, чем совет от профессионала.

— А как быть с первым трупом? Зачем убийца попытался повесить его на меня? — Уже плохо от этого вопроса.

— Или это обычная подстава, или тебя хотят запугать. — Воинов практически слово в слово повторяет сказанное Ярославом.

— И когда они дадут об этом знать? — Прошло уже полтора дня, а со мной так никто и не связался.

— Может быть, уже сообщили, — жмет плечами Рома. — Информация не всегда доходит мгновенно.

Сложно понять, что он имеет в виду. Его опыт намного богаче моего, и неприятностей было в разы больше.

До самого обеда я пытаюсь решить эту головоломку. Ем оладьи, которые под дождем привез курьер. Раз за разом перечитываю досье на уборщика Китайца. А когда решаюсь зайти к Ломоносову и всерьез обсудить с ним новый план, сталкиваюсь в дверях с секретаршей.

— Кира, на общую почту письмо какое-то странное пришло, с вложением. Указано, что для тебя.

— Ты открыла? — Сердце начинает колотиться быстрее.

— Вот еще! — отмахивается она. — Сама разберешься.

____ * Роман Воинов - журналист и главный герой романа "Противостояние".

https:// /ru/reader/protivostoyanie-b50855?c=410949

Глава 24

Глава 24

Ноги не гнутся. Двадцать метров до рабочего стола кажутся марафонской дистанцией. Никто из моих информаторов, героев статей или просто знакомых не шлет письма на адрес редакции. У всех есть личная почта.

За годы работы здесь такое вообще впервые! И это пугает. Сразу же вспоминаются недавние слова Ромы об информации и странная осторожность Вольского, который поселил меня в жилой комплекс с усиленной охранной.

Не с моей удачей получать хорошие новости вот так внезапно. Кончики пальцев покалывает, когда снимаю блокировку с ноутбука и загружаю почту.

Может, не нужно? А если посмотреть потом?

Хочется сдрейфить. Кажется, я становлюсь настоящей трусихой. Однако почтовая программа загружается быстрее, чем успеваю передумать.

Во входящих действительно есть перенаправленное письмо. В теме только два слова: «Для Самсоновой». В тексте — лишь «Здравствуйте». Ниже, в прикрепленных файлах, какой-то архив.

Тот, кто посылал это письмо, не утруждал себя придумыванием надписей. Архив называется так же, как заголовок письма, и, судя по объему, содержит либо фотогалерею, либо богатую библиотеку.

С минуту я смотрю на все это, не решаясь распаковать. Затем, проверив антивирусом, открываю.

— Что это? — произношу вслух, теряясь.

Ожидала увидеть какую-нибудь пакость: письмо с угрозами, свои фото в доме Бухгалтера или сделанные в графическом редакторе картинки, на которых я держу в руках пистолет.

В воображении все связано только со мной. А в реальности — на экране три папки и в первой фото мамы.

На одном из кадров она расплачивается на кассе за продукты.

На другом весело разговаривает с соседкой возле дома.

На третьем — ведет меня в школу.

Милые, добрые фото, точно такие же хранятся в моем домашнем альбоме. Все они сделаны папой, давным-давно и в единственном экземпляре.

Надеясь в следующей папке увидеть что-нибудь подобное, жму на папку, и земля тут же уходит из-под ног.

Это снова мама, но уже сейчас. С нынешним ухажером возле моей квартиры. Растерянная посреди дороги. Испуганная в какой-то незнакомой машине.