Убей, если предам

Не говоря ни слова, Димка протянул мне розы.

– Извинения приняты, – кивнула я, забирая букет. – Ты же не знал.

– Я даже представить себе не мог, – покачал головой Матвеев. – Только я не понимаю, почему ты никуда не переехала?

– А куда, по твоему, мне следовало переехать? В другой город? Или в Евросоюз? – хмыкнула я.

– Хотя бы в Европу, – обиделся Матвеев. – Насть, ты же и вправду хороший специалист.

– Да ну тебя, – махнула я рукой, – надоело.

– И значит, ты серьезно намерена работать в этой должности?

– И значит да. Чем интересно тебе не нравится моя профессия?

– Хм.

– Димка, не будь снобом. Кем я ещё могла устроиться? Для судьи у меня опыта маловато опыта…Да и не хочу я.

Матвеев почесав себе нос, уселся на свободный стул напротив меня. Судя по всему, однокурсник настраивался на долгий и обстоятельный разговор. Мне же этого совсем не хотелось. Ну что я ему могла рассказать?

– Я тебя не понимаю, – сообщил хорошо поставленным баритоном Дмитрий.

– Думаешь, ты первый? – спаясничала я. – Увы, мужчины никогда не могли понять нас, женщин.

Матвеев расхохотался.

– Насть, прекрати, ты же знаешь, что я не это имел в виду.

– Ага, – хмыкнула я, сунув нос прямо в середину букета. – Красивые цветочки.

– А то тебе цветов не дарили.

– Да кто же мне цветы дарить-то станет? – вопросом на вопрос ответила я. – Меня ж в академии и за женщину-то не считали. Только «Насть, дай списать».

– Да неужто Шимов тебя цветочками не баловал? – осведомился Матвеев.

Я очень аккуратно отложила цветы в сторону.

– Спасибо, братец, приложил так приложил.

Дима пожал плечами.

– Извини, я не рассчитал, что выйдет так грубо.

– Ну, конечно, – хмыкнула я. – Профессиональный юрист да чтоб так опростоволосится.

– Я просто не могу тебя понять. От него же за версту братвой пахнет.

– А не ты ли его ещё вчера называл серьезным клиентом?

– Это всего лишь бизнес.

– Ещё скажи «ничего личного», – хмыкнула я.

Димка закатил глаза.

–Насть, ну ты же не дура…

– Надеюсь, что нет.

– И должна понимать, что одно дело – работать в рамках закона, другое дело – стараться посадить мужика и одновременно с ним спать. Ты же знала, что он преступник.

– Ну, знала. Матвеев, ты мне что, вопросы морали читать будешь? Вот я тебе скажу: Шимову меня сдал главный прокурор города. А завтра на каком нибудь сборище ему тебя представят. И что, станешь от него рожу воротить? Не станешь ведь, Дим. А любовь она вообще, штука сложная.

– Чего-чего? – присвистнул Димка. – Любовь?

– А того, – хмыкнула я. – Что я, не баба что ли?

– Ой ли, Настасья Алексеевна?

– Ой ли, Дмитрий Максимович.

Матвеев покачал головой.

– С тобой совершенно невозможно иметь дело.

– Это между прочим, даже Шимов признал.

– Ага, лучше бы он так не признавал. Я когда всю историю узнал – поверишь ли, всю ночь заснуть не мог.

– Да уж, события пять лет назад разворачивались драматические.

– И чтобы тебе не остаться работать в Москве? Или иммигрировать в этот Евросоюз.

– Я патриотка.

– Да нет, – по придурочному захихикал Матвеев. – Ты партизанка. И кажется, немного идиотка.

– Лестное обозначение моего помощника, – заметила вошедшая в кабинет судья Нина Ивановна Михайловникова. Моя непосредственная начальница, между прочим.

– Нина Ивановна, это мой однокурсник, Дмитрий Матвеев, – представила я судье наглую рожу.

Димка, лихо вскочив со стула, подскочил к Нине и галантно поцеловал ей руку.

– И всё равно, молодой человек, я вас не прощу. Надо же, так обозвать Настю, – осуждающе покачала она головой.

– Это он по-дружески, Нина Ивановна, – вступилась я за товарища. – Дима переживает, что моя карьера сложилась не лучшим образом. Вот, уговаривает вернуться в Сорбонну.

– Настю там с радостью примут, – встрял Матвеев.

–Ну, не знаю, – с сомнением протянула я, – пять лет, между прочим, большой срок.

– Профессора были от тебя в восторге.

– Ага, как и я от них.

– Любопытно, – заметила Нина Ивановна. – Я что-то никогда не слышала про Сорбонну.

– Она у нас скромница, – заметил Матвеев. – И это как раз ненормально.

– Почему? – удивилась я. – Скромность вроде ценилась во все времена.

– Потому что нельзя так всю свою карьеру свести к должности помощника в районном суде.

– Зато какая стабильность, – огрызнулась я. Матвеев закатил глаза.

– Нет, это невозможно, Насть, – фыркнул приятель. – Отлично, оставайся работать в суде.

– А ты иди на прием к своему главному прокурору города. Увидишь его, передавай от меня привет. Интересно, он мою фамилию за пять лет не забыл?

– Вы о ком сейчас вообще говорите, – спросила Нина Ивановна. – О нашем Игнатьченко?

Я кивнула.

– Скоро ж у всех важных шишек прием в мэрии. Вот и Матвеева успели пригласить.

– О, – хмыкнула Нина Ивановна. – Что ж, прием это дело хорошее. Только вот вряд ли нашему главному прокурору в ближайшее время будет до приемов. Уж сильно под него копать начали.

Нина Ивановна швырнула на стол утреннюю газету.

– Игнатьченко-то на взятке поймали. А взятка ох какая солидная. И самое главное, вот ведь дурость: деньги самому в руки брать, да ещё не где-то, а в своём собственном кабинете. Все доказательства взятки прямо на блюдечке. А ещё прокурор.